Новый Мир ( № 8 2009)

Но если к теоретическим взглядам атеистов добавить всю их эмоциональную „периферию” — может ли это считаться верой?

Сомневаюсь. Ведь эта „периферия” вторична по отношению к религиозной вере.

И вот почему: атеисты не испытывают ни внутреннего ощущения присутствия, ни ощущения отсутствия. Их убежденность в своей правоте зачастую подпитывается лишь азартом антирелигиозной борьбы. Если бы все верующие внезапно улетели на Марс (захватив с собой и все, что связано с религией), оставшиеся быстро бы успокоились и прекратили обсуждать „основной вопрос философии”. Впрочем, спустя какое-то время среди них возникли бы люди, „желающие странного”, — и все опять повторилось бы”.

 

Юрий Красноярцев.Семь писем из монастыря. — “Братина”. Литературно-художественный альманах. 2009, выпуск 1 (13).

Автор, бывший соловецкий послушник, служащий ныне в сане иерея в одном из подмосковных монастырей, выступает здесь под псевдонимом. Эти письмав мир— укрепляющие, согревающие сигналы друзьям, посылаемые на удивительной волне искренности и чистосердечия — выдают в авторе тягу к литературному письму. Да он и сам “проговаривается”: “Писательство же точит меня, как червь. Не могу по-человечески высказать своих чувств, уже и в письмах сочинения сочиняю”. И тут же, в другом письме, к другому адресату: “Вот что мне ответить на твое письмо? Можно ли вообще отвечать на письма? „Верно, мы все разговариваем сами с собой” — целиком и полностью с тобой согласен. Недавно до меня дошло, что многие из моих писем — это исповеди, только словесно обставленные. Мне бы их духовнику перед аналоем с Евангелием и крестом, а я их запечатываю в конверты. Зачем? Затем, что духовнику надо покаяние в чистом, так сказать, виде, а мне нужны слушатели, как талантам поклонники. Да и тяжело оно и горько покаяние в чистом виде. Вот и занимаемся мы словесным подслащиванием. Ну хоть так… И еще недавно выяснилось, что покаяние — это слово греческое, и означает оно перемену ума”.

И в каждом письме — проповедь: ясная, образная. “Для вечной жизни, скажи, чем пригоден этот Шпенглер? На Страшном Суде о чем меня спросят: о типах культуры или о том, как я жизнь свою прожил?”

 

Марина Кудимова.Гоголь и… — Альманах “Илья”, 2009, выпуск восьмой.

Здесь две части: “Гоголь и пост” и “Гоголь и опиум” (читателей ждут неожиданности, в том числе разговор об отношении к наркотикам в гоголевские времена). Исследованию предшествует что-то вроде эпиграфа от редакции: