[3]
См. например: Т е й х м а н Э р н с т. Наследственность. М., «Мир», 1911; П ё н н е т т Р. К. Менделизм. М., «BIOS», 1911; Д о н к а с т е р Л. Наследственность в свете новейших исследований. М., «BIOS», 1913; К о р р е н с К. Новые законы наследственности. М., «BIOS», 1913; «Наследственность». Под ред. В. А. Вагнера. — Сб. № 4, серия «Новые идеи в биологии». СПб., «Образование», 1914; Ф и л и п- ч е н к о Ю. А. Наследственность (с 90 рисунками в тексте). М., «Природа», 1917 (Серия «Естественно-историческая библиотека — Природа»).[4]
См.: Г у л ь б е Д. Дарвинизм и теория мутаций. — «Под знаменем марксизма», 1924, № 8 — 9, стр. 157 — 166.[5]
Вскоре Смирнов напечатал брошюру «Проблема наследования приобретенных признаков. Исторический обзор литературы» (М., Изд. Комакадемии, 1927).[6]
Вермель в 1931 году издал еще одну монографию — «Эскизы о факторах, направляющих эволюцию» в трудах НИИ зоологии (том 4, вып. 3).[7]
Кузин и Вермель были арестованы вслед за Мандельштамом в 1935 году, Вермель погиб в заключении, видимо, в 1943 году. Кузин после лагеря был в ссылке в Шортандах и в Алма-Ате в Казахстане с 1938 по 1953 год, в 1944 году он защитил кандидатскую диссертацию, а в 1951-м — докторскую, потом оказался в Борках на Биологической станции АН СССР, где и оставался до конца своей жизни (1973). Смирнов с 1940 по 1972 год был заведующим кафедрой энтомологии МГУ.[8]
Ш в а р ц А. Крушение Сергея Сергеевича. Из книги «Власть земли». — Журнал «Слово/Word», 2007, № 55.[9]
Об этом красочно повествует И. Ф. Жимулев в своих воспоминаниях в «Информационном вестнике ВОГиС» (1999, № 8).[10]
Я привел эту фотографию в своей книге «Тень Ленина его усыновила» (М., 2006, стр. 358).
Тюбик «живородной пасты» и спрей «мертвая вода»
Все-таки краткость сильно повышает качество книги. Я имею в виду типографское качество. Толстый роман печатают нынче мелким шрифтом на скверной бумаге, сведя к минимуму интервал между строками, словно главная задача публикатора — вогнать как можно больше букв на стандартную страницу. Читать такую книгу — глазам мука.
Перед издателями новой повести Владимира Сорокина «Метель» (М., «Астрель»; «АСТ», 2010) стояла задача обратная: разогнать маленькую повесть до объема книги. В результате — и бумага плотная да белая, и шрифт крупный, и расстояние между строками такое, что они не сливаются.