Новый Мир ( № 8 2010)

Желтое злаковое поле резко закончилось, и началось зеленое пастбище — на это разноцветное лоскутное одеяло я люблю смотреть из иллюминатора самолета. Вблизи, с запахами и звуками, было еще лучше. Вот она, благодать! Как уже сказано выше, я успокоился и метров триста шел, будучи абсолютно счастливым, вдыхая травяной настой и слушая птиц… Вдруг я подумал: а почему я назвал это чисто поле пастбищем? Я оглянулся — вдалеке паслось небольшое, не больше десяти голов, стадо. Наверное, я заметил его так называемым периферийным зрением — и неосознанно возникло “пастбище”. Привыкший к виду отечественных коров, я не сразу понял, что это за животные. Вид был у них явно не наш. “А чего ты хочешь, это же Европа”, — сказал мне внутренний голос. Я остановился. Одно из животных отделилось от остальных и повернуло голову в мою сторону. Забора не было, и только расстояние мешало рассмотреть анатомические подробности, которые помогли бы мне классифицировать этих парнокопытных млекопитающих или хотя бы понять, какого они пола. Ясно было только, что это крупный рогатый скот. Все три слова этого определения мне не понравились. Слово “скот” в русском языке часто употребляется как ругательство, и, согласно лингвистике, от скота можно ожидать скотского поведения, а если он при этом и крупный и рогатый…

А кстати, где пастух? Или они привязаны? В этот момент, отвечая на последний вопрос, неопознанные животные двинулись в мою сторону, быстро увеличивая скорость.

Первым порывом было — бежать. Я дернулся и вдруг увидел всю эту картину как будто со стороны. Посередине бескрайнего поля стоит человек, к которому несутся теперь уже несомненно быки хорошей немецкой крупнорогатой породы…

“Бескрайнего” — это, конечно, метафора — километрах в трех виднелись крыши Херрентиербаховки, а в другой стороне, но еще дальше — лес. Это не спасало. “Как голый на Красной площади” — залетела откуда-то дурацкая мысль. Еще я успел подумать, что книжные описания состояния героев в минуту смертельной опасности, как оказалось, соответствуют действительности. “Он похолодел”, “его ноги приросли к земле”, “кровь застыла в его жилах”, “его волосы встали дыбом” — все это было про меня. Правда, вся жизнь не “пронеслась перед моим мысленным взором”. Чего не было, того не было. Мелькнуло только: втроем они концерт не отыграют, придется отменять гастроли. Обидно…