Новый Мир ( № 8 2012)

После сессии Аркадий уехал домой — в Челябинск-77, номерной город на Южном Урале, где его родители в меру сил крепили советский ядерный щит, а заодно и меч. Аркадий хотел, чтобы его оставили в покое, хотел забиться на самую глубину, как можно плотнее закутаться в кокон, из которого уже не будет выхода. Но Андрей, увидев, что его друг находится в не лучшем состоянии, рассудил иначе и оставлять его в покое наотрез отказался. Андрей каждое утро заходил к нему домой — благо у обоих были каникулы и делать им было нечего — и куда-нибудь тащил. Сил сопротивляться бодрому Андрюшиному напору у Аркадия не находилось, и он покорно отправлялся куда-нибудь выпивать. Потом Андрей — человек необыкновенно деятельный — настоял, чтобы они устроились на работу — грузчиками на железнодорожную станцию. Там они занимались разгрузкой ликеро-водочных и прочих спиртных и слабоалкогольных напитков. Работа с таким хрупким товаром предполагает некоторый процент боя. В качестве боя принимались только бутылки с неповрежденной пробкой — начальство считало (или делало вид, что считает), что бутылка с неповрежденной пробкой действительно разбилась, а не была выпита. Люди в бригаде подобрались серьезные. Боя, конечно, никакого не допускалось — ящики носили, сосредоточившись и твердо ставя ногу. Наступал обеденный перерыв. Несильным, но точным ударом о бетонный выступ неповрежденная пробка вместе с горлышком аккуратно откалывалась, причем откалывалась одним куском, без осколков, а затем содержимое сливалось в ковшик. В акте списания процент боя был в точности такой, какой и предусмотрен инструкцией — ни бутылкой больше, ни бутылкой меньше, а потому и Аркадий с Андреем, и их товарищи по оружию всегда были несколько возбуждены. Так продолжалось недели три, и когда Аркадий в условленный день приехал в Москву, откуда мы с ним собирались вместе в Ригу к Сергею Ильичу, он уже был в боевой форме, к тому же с некоторым количеством денег, честно заработанных на погрузочно-разгрузочных работах.

 

42

 

Когда мы встретились у касс Рижского вокзала, Аркаша, даже не успев толком поздороваться, для начала крепко меня отматерил. И отматерил, строго говоря, по делу.