Новый Мир ( № 9 2000)

В таком сотрудничестве составлять и набирать собрание сочинений — наслаждение, ещё одна окончательная важная отделка, и ощущаешь полную (ах, и ещё не полную!) завершённость торопливого труда прошлых лет. Обычно собрание сочинений набирают отдалённые наборщики, и уже как непререкаемый текст. У нас — страница за страницей рождались на глазах, Аля приносит мне их или присылает с детьми, ежедневными порциями на окончательное чтение. К тому ж обладает она и острым графическим чутьём — к шрифтам, расположениям. Книга выходит от нас окончательной, во Франции её лишь переснимают1.

Но Аля не только помогала мне сделать очередную книгу, и сделать её лучше, — она соучаствовала душой в каждом томе, иногда страстно — как в допросах Богрова, или в революционных метаниях “Марта”, или в судьбах ведущих, но обречённых деятелей, или в накале сценария “Знают истину танки!” — мятеж кенгирских заключённых сжигал ей сердце, как и мне. (Тут ещё — хор над головами танкистов–подавителей: от ранних своих лет она была напитана этой грозной песнью войны: “Вставай, страна огромная! / Вставай на смертный бой!” — той войны, где погиб её отец. А вот, оказывается, к тому году, как ей быть в 8-м классе, так по–новому повернулся памятный мотив, вдвойне — и к зэкам, и к самим подавителям: “С фашистской силой тёмною, / с проклятою ордой!” И к этим мятежникам она была напитана сурово–жертвенной преданностью — никогда им не изменить и не забыть. И — удастся ли вырастить детей в такой же сквозной верности?..)

Когда в 1959 я писал сценарий “Танков” — я вовсе не надеялся увидеть фильм на экране при жизни. А потом — уже и надеялся, и сильно, и как (будто бы) потрясён будет зритель нашим лагерным восстанием. И ещё из Союза я торопил: вести переговоры с западными режиссёрами. А — ничего не получилось.

Когда на Западе была острая на меня мода — тут возникло две экранизации: совсем неудачный “Круг первый” в Дании (Форда и Форберта) и честный, но далеко не дотянутый норвежско–английский “Иван Денисович” с Томом Кортни. (Сейчас добавился эксперимент “Одно слово правды” по нобелевской лекции.)