“Если подходить к художественной культуре „по-леонтьевски”, то совсем не следует ожидать от нее предначертания пути в Царствие Небесное. Для этого есть другие книжки. Пусть лучше она занимается не тем, чего не знает, а тем, что знает, — то есть вместо сахарного старца Зосимы и экстатических выкриков „мы православные-е”, пусть лучше, как однажды удалось Достоевскому, пишет про „бесов”. Это ей ближе знакомо, и здесь ее экспертный голос всегда будет ценен. Всякие сентиментальные старцы Зосимы и вообще светские суррогаты христианства, в том числе национально-патриотические, плохи тем, что в больших дозах они приводят к отравлению организма — если не будут им вовремя отторгнуты. Реально стоящая перед
“Задача светской культуры — не в нахождении ответов на „главные вопросы”, а в постановке самих вопросов — пусть и вообще без ответов (это лучше всего) или даже с ответами приблизительными и вовсе неправильными. Ее задача — разрыхлить землю под посев слова Божия, хотя, как известно, с таким же успехом во вспаханную землю попадают и плевелы. Но тут уж ничего не поделаешь: это ведь та проблема, которая была отмечена еще в Евангелии, и других способов ее решения, кроме евангельских же (Мф. 13: 24 — 30), искать бесполезно”.
Владимир Губайловский.
О постсоветской поэзии. — ““Постсоветская поэзия представляет собой ограниченный во времени феномен”.
Денис Гуцко.
Осенний человек. Рассказ. — “Октябрь”, 2004, № 5