Новый Мир ( № 9 2010)

Нет, слава в наши днипросто за творчествоне приходит: за ней всегда стоит журналистко-критическое лобби, клака и проч. идеологически заинтересованные люди, и обязательно надо, чтобы раздуваемый маэстро хоть немного отвечал их левизне и цинизму. Феллини отвечал: антиклерикализм и неореалистическая псевдонародность.

 

Мощь поэтического мотора Бродского: не выжимает по капле, а, чувствуется, завелся и не может остановиться.

 

Дурная черта(черта пройдошная): воспользоваться минутой и вытянуть себе нужное урасчувствовавшегосясовсем по другому поводу.

 

“Я человек эпохи Москвошвея, / смотрите — как на мне топорщится пиджак” — Мандельштам восторгался Зощенко именно в этом качестве.

 

В прошлом ельцинский политик (а теперь оппозиционер-playboy) Б.  Немцов был активным участником оранжевой революции. И вот рассказал, что в организацию ее входили — в виде гуманитарной помощи незалежной демократии с Запада — не только продовольствие и медикаменты, но и коробки с презервативами, расхватываемые как горячие пирожки. Май 68 — продолжается!

 

29 мая, четверг.

Вчера Н. С. рассказывал мне про май 68-го. “Полная анархия. К концу месяца Париж ужезавонял”. Всё, оказывается, началось еще в марте. Руководство Нантерра вынуждено было призвать полицию. Но полицию избили и прогнали. “Я уже тогда понял, что добром это не кончится. Явное поражение власти безнаказанно не проходит… Революционеры очень хотели, чтоб была какая-нибудь жертва. Но, надо отдать должное аккуратности полиции, никого не убили”.

Я: “Да, революции для дальнейшей раскрутки всегда требуютсяпохороныжертв или, на худой конец, одной жертвы”. — “Ну вот, а ее-то как раз и не было”.

 

В этом году был юбилей “Мая”, и вся пресса запестрела его апологетикой (даже детский Тусин журнал). И то правда: ведь тогда, краткосрочно подавленная Де Голлем, во временной перспективе революция эта достигла всех своих “долгосрочных” целей — нового виткадехристианизациицивилизации в первую очередь.

 

Де Голль за год до смерти (в беседе с Андре Мальро): “Французы не имеют больше национальных устремлений. Они не хотят больше ничего делать ради Франции”.

Генерал был человеком старых представлений, что ради Родины гражданин может и должен идти порою на жертвы (на самоограничение, например  — как шел он всегда сам). Такие представления для современного европейца (а теперь и у нас) — средневековый анахронизм (да еще с дурным душком нарушений “прав человека”).