Новый Мир ( № 9 2012)

— Вам лучше? — Змей смотрит на вас, привычно качая головой, но видит он не пациента, нет: нечто другое — образ болезни, как учил незабвенный Самуэль Ганеман, или сам больной ваш образ. Змей зажмуривается — так вступают в холодную воду, так замирают перед неведомым, так огарок свечи, укорачиваясь и тая, сражается с сумраком энтропии…

— Спигелия! Калькарий Карбоникум! — восклицает Змей над столом, за которым создается новый рецепт. — Сульфур! — И вдруг падает на стол грудью. — Что это у вас? Что за газета? Это — в газете? В этой газете!

Руки трясутся вместе с головою. Какие барабаны он слышит, что теперь зашелся весь — хватает газету, прижимает к себе, снимает очки, шевелит губами. А голова вдруг застыла. Или та мелодия ушла, или что-то петлею сдавило шею? Так, но руки еще трясутся. Змей плачет.

— Я хочу узнать. — Слезы наполнили глаза и теперь текут по щекам, но Змей, по обыкновению, важно надменен: — Могу ли я взять у вас эту газету? Хотя, если она нужна вам, я могу обойтись. Понимаете, я пишу рецепт и тут вижу эту газету, а в ней — списки. Расстрельные. Через пятьдесят лет. Нет, больше. Больше! А я хочу спросить, вообще? Вам нужны расстрельные списки через пятьдесят лет?

Он сжимает рот, он хочет остановить слезы. Не получается. Он плачет и пересчитывает деньги. Но Змей — не змея, он — Горыныч! Как жарко и гневно пышет пламень из волосатых ноздрей, как ядовиты слезы, желобами льющиеся вдоль могучего носа…

— Вы опять забыли! Проезд на такси в оба конца! Вы и в прошлый раз положили неправильно.

Он прячет в портфель газету, деньги — в бумажник, бумажник — во внутренний карман пиджака. Теперь порядок. Кажется, он успокоился.

— Вы думаете, я беру много? Вы знаете, сколько это стоит там? Даже смешно!

И отбросил конверт в сторону. Зачем конверт! И ушел, покачивая головою. Уплыл к лифту, горбясь и что-то бормоча. Брюки его забрызганы уличной грязью, а спина плаща мокрая от дождя.

…Из окна было видно, как он уходил по нашему переулку.

У ворот польского посольства всегда много народу — транзитные визы! — водители притормаживают, и подержанная “Волга” — их обычно водят военные пенсионеры — притормозила, но Змей не остановился. Шагал достаточно споро. Вот достал из кармана какую-то бумажку, поднес близко к глазам, вероятно, адрес следующего пациента.

Или привычно анализирует, выверяя, свой собственный рецепт.

 

ХХ

Рецепт подлинный.

Удивительно только, что придуманное похоже на правду, а вот как дойдешь до случившихся событий, они представляются худым вымыслом…