Новый мир: О бедных ликанах замолвите слово (СИ)

— Мистера Лонгботтома и мистера Роули, — ответил он вслух, предвкушая реакцию собеседника.

Глаза Дамблдора удивлённо расширились, но уже через мгновение он справился с эмоциями и снова понимающе заулыбался.

— Вот как… — повторил он. — Я так полагаю, спрашивать что-то бессмысленно, ты всё равно откажешь старику в удовлетворении праздного любопытства?

«Правильно полагаете, господин директор», — подумал Ремус, но от ответа воздержался.

— Что ж, я не имею ничего против, но мне нужно официальное прошение от их родителей или опекунов, сам понимаешь, — Дамблдор будто бы виновато развёл руками.

Ремус усмехнулся и кивнул.

— Это всё? Я могу идти?

— Если тебе больше нечего сказать, мой мальчик…

Ремус почувствовал, что у него начинает дёргаться глаз, отсутствие поддержки стаи явно не лучшим образом сказывалось на его нервной системе.

— Доброй ночи, Альбус, — он быстро поднялся на ноги и поспешил покинуть кабинет, ещё долго ощущая спиной насмешливый и явно заинтересованный взгляд Дамблдора.

Впрочем, возможно виной тому была его разыгравшаяся фантазия.

***

Джинни Уизли вот уже несколько часов лежала в своей кровати без сна. Сегодня она почти набралась смелости отдать эту злосчастную тетрадку профессору Люпину, но в последний момент струсила. А может, поддалась на лживые уговоры Тома. Она и сама не знала.

Стоило выкинуть эту тетрадь ещё тогда, когда Том впервые заговорил с ней. В тот момент, когда выведенные её нетвёрдой рукой аккуратные буковки на чистой странице вдруг резко перестроились в слова «Привет, Джинни, меня зовут Том».

А лучше было бы просто всучить её обратно странному профессору, который и обронил тетрадь прямо перед носом у Джинни в её первый вечер пребывания в Хогвартсе. Профессор так наигранно удивился её находке, что Джинни решила сделать вид, будто поверила ему. И забрала тетрадь себе.

А потом она узнала, что этот профессор пропал. Якобы покинул Хогвартс по личным делам. Но Джинни подозревала, что и это ложь. Она неоднократно задавалась вопросом, а не из-за Тома ли он пропал?

Том говорил странные вещи, обещал всякое. Пугающее, волнительное. Поначалу они общались только письменно, но однажды он заговорил с ней образами. Вот тогда Джинни действительно испугалась. Ведь эти образы были ещё красочнее и ещё лживее, чем слова.

Она перевернулась на бок и нащупала под подушкой тетрадь. Стоило бы избавиться от неё, определённо стоило. Но Джинни не могла. Очень хотела, но не могла найти в себе силы это сделать. И рассказать кому-то тоже не могла. Даже Гермионе. Особенно Гермионе. Джинни казалось, что Гермиона обязательно заинтересуется лживыми обещаниями Тома.

Том не мог предложить Джинни ничего по-настоящему заманчивого, поскольку у неё и так всё было. Он предлагал ей деньги, любовь, власть, вечную молодость. В этих образах Джинни видела себя успешной, повзрослевшей и очень красивой. Мужчины, драгоценности, дорогая одежда… всё, чего бы она ни пожелала. И поначалу это действительно работало. А потом Джинни встретила Гермиону и как-то вдруг оказалось, что быть ребёнком, пусть и из небогатой семьи, не так уж и плохо.

С Гермионой было интересно, она учила Джинни тому, что Том предлагал дать так. Но учиться было куда интереснее, чем просто уметь. Гермиона не имела друзей в Хогвартсе и нуждалась в Джинни так же, как Джинни нуждалась в ней. А обещания Тома… Джинни чувствовала, что они насквозь пропитаны фальшью. И Том знал, что она это знала. Но они оба продолжали делать вид, что верят друг другу.

Джинни вздохнула и снова засунула руку под подушку, в этот раз просовывая пальчики между страниц. Она поняла, что заснуть точно не удастся, и мысленно позвала Тома. Он откликнулся моментально, словно ждал её. Впрочем, скорее всего так и было. Джинни поспешно закрыла глаза и начала погружаться в искажённую реальность Тома.

Когда она оказалась здесь впервые, против своей воли, напуганная и недоумевающая — это было страшно. Сейчас же она ощущала лишь лёгкое беспокойство о том, что вряд ли сможет вернуться назад в своё тело, если вдруг однажды он решит, что не хочет её отпускать.

— Привет, Джинни. Ты давно не навещала меня.

Том как обычно сидел на подоконнике окна, ведущего в никуда. Он повернул голову к ней и улыбнулся, но было в этой улыбке что-то зловещее.

— Привет, — Джинни огляделась, но ничего нового не заметила.

Обстановка здесь никогда не менялась, разве что в те моменты, когда Том показывал ей своё прошлое… или её фальшивое будущее. Но в остальное время было только это окно… и пустота.

— Снова трепались с Грейнджер? Чему она научила тебя в этот раз? — в голосе Тома отчётливо проскальзывало пренебрежение, словно его забавляло стремление Джинни учиться магии.

Впрочем, так оно и было. Том никогда этого и не скрывал. Будь он обычным человеком, Джинни бы уже давно перестала общаться с ним, поскольку её раздражало в нём абсолютно всё. Но Том не был обычным человеком, он был чем-то большим. Чем-то, что Джинни не могла понять, а спросить у кого-то боялась. И это интриговало её, заставляло желать этих встреч, желать через страх.