Новый мир: О бедных ликанах замолвите слово (СИ)

— У магглов многих стран ликантропия уже давно считается тяжёлым заболеванием. И от неё действительно изобретена вакцина, которую постоянно совершенствуют маггловские учёные. Стопроцентной гарантии она не даёт, но шансы избежать заражения более чем высоки.

За столом воцарилась тишина, каждый думал над словами Рика.

— Так может ну её эту Англию, — наконец нарушил молчание Том, — ко всем чертям.

— Не всё так просто, — Сириус покачал головой. — Родина это не просто громкое слово, тут наши корни, наша магия. Покидая страну, в которой жили наши предки, мы теряем не только влияние. Мы теряем большую часть нашей силы, которую род накапливал веками.

— Кузен, ты ли это говоришь? — Беллатрикс удивленно уставилась на него. — Вот уж от кого не ожидала такой верности роду.

— Я тут так подумал, — казалось, Сириус смутился, — не во всём уж маменька была и неправа. И я хочу возродить род Блэков, вернуть ему утраченное в том числе и по моей вине величие. Если не я, то кто?

— Ну… — Беллатрикс задумалась. — У Меды есть дочь, но они отлучены от рода… У Нарси сын, но его Люц вряд ли отдаст Блэкам. Выбор небольшой, да.

— Я бы посоветовал тебе для начала разобраться со своей природой, — заметил Рик, глядя на Сириуса. — В тебе нет того самоубийственного убеждения, что отличаться от остальных плохо. Я думаю, ты достаточно быстро смог бы договориться со своим зверем. И это принесло бы тебе немало пользы.

Ремус и ещё несколько оборотней смущенно потупились.

— Честно говоря, я действительно не вижу в ликантропии ничего плохого. Я уже настолько сросся со своей анимагической формой, что частенько чувствую себя более собакой, нежели человеком, — Сириус ухмыльнулся. — А глядя на вас, ребята, мне безумно хочется найти свою стаю.

— Неужели это так… круто? — недоверчиво поинтересовалась Джина.

— Стая это семья, это дом… — начал объяснять Никки, непроизвольно дотрагиваясь до руки сидящего рядом с ним Рика. — Через связь ты черпаешь силу стаи, обмениваешься мыслями, образами… Через прикосновения передаешь свои переживания и получаешь утешение, чувствуешь эмоции других и делишься своими. И спокойствие, безграничное спокойствие…

— Никки по своей природе бета, подчинённый. Поэтому от альф стаи он не чувствует угрозы, а ощущает некую защищенность, — пояснил Рик. — Но в целом он всё правильно сказал. У оборотней очень развита потребность в тактильных ощущениях, это не является необходимостью для того чтобы существовать, но без этого нельзя по-настоящему жить.

— Вроде как можно спокойно прожить всю жизнь без любви, но если однажды ты познал её… — мечтательно протянула Беллатрикс.

— Белка, да ты у нас романтик, — перебил её Рабастан.

— Да, довольно точная аналогия, — Рик улыбнулся.

— А почему мы с сестрой не чувствуем потребности прикасаться к другим оборотням? — поинтересовался Джон.

— Но вы чувствуете потребность прикасаться друг к другу. Только вот вы считаете это чем-то неправильным, запретным…

— Это не так, — Джон нахмурился.

— Что именно не так? — уточнил Рик. — Что вы не чувствуете потребности? Ложь. Сейчас вы зациклены друг на друге, вы семья, своя собственная маленькая стая. В любой стае прикосновения играют не последнюю роль. Или что вы не считаете прикосновения запретными? Тоже ложь. Не забывай, я чувствую ваших зверей и они больны. Вы не даёте им того, что им нужно.

— Почему ты не говорил нам об этом? — спросила Джина.

— Он, — Рик кивнул в сторону Джона, — твой Ульфрик и очень сильный альфа. Пока он не разберётся в себе, говорить ему что-либо бесполезно.

— Это точно, — Джина улыбнулась и неуверенно прикоснулась к руке брата.

Робин застонал и зажмурился.

— Что случилось? — всполошился Гарри.

— Ничего, все нормально. Просто они… искрятся. Не в прямом смысле, а…

— Энергия, сила, — протянул Никки, откидываясь на стуле и прикрывая глаза, — потрясающе…

— Эй, не вздумай перекидываться прямо тут, — поспешил вернуть его на землю Свен. Хотя ему и самому почти невыносимо хотелось позволить своему зверю взять верх и купаться в силе, вырвавшейся наконец из-под железного контроля Джона.

— Ладно-ладно, я держу себя в руках, — пробурчал Никки, не открывая глаз.

— Сильны, — ухмыльнулся Рик, с интересом рассматривая вцепившихся друг в друга брата и сестру, — даже сильнее, чем я ожидал. Вот видите, не так это и сложно.

Джон невидяще таращился перед собой, Джина пискнула и отпустила брата.

— Что это было? — помотав головой, спросила она.

— Сила, — пожал плечами Рик. — Видимо, твой брат что-то для себя решил и перестал её сдерживать.

— Вы тоже это чувствуете? — хрипло спросил Джон.

— О, да, — рассмеялся Свен. — Это как пир для голодающих, а ведь мы не особенно голодаем.

— Говори за себя, — хмыкнул Олаф, обнимая себя за плечи. — Тут некоторые после Азкабана ещё до конца не восстановились.

— Да уж, — согласился Рихард, — как молотком по голове.

— Я тоже почувствовал, — несколько ошарашено заметил Сириус.

— И мэнор почувствовал, — сообщила Петуния, поглаживая разомлевшую на её запястье змейку.

— Сильны, — прошипела та. — Хозяин Салазар не преминул бы изучить этот феномен основательнее.