Новый мир: Университет (СИ)

— Моё дело — предупредить тебя, дурочка, — неожиданно мягко сказала она, подходя к подопечной, и, взяв со стола «сбор номер семь», протянула ей. — Можешь травиться зельями, душить своё «я» и желания собственного тела — абсолютно здоровые желания, уверяю тебя, — и лет через десять-пятнадцать пускать слюни, бессмысленно пялясь в стенку.

Агнесса поджала губы, неуверенно забирая из рук Рэйвен сосуд, и подавленно опустила голову:

— Вы думаете, профессор Под сознательно это делает? — неуверенно спросила девушка, вертя в пальцах колбу и разглядывая в блестящем стекле собственное искажённое отражение.

— Я думаю, она считает себя самой умной и предусмотрительной. А ещё, я уверена, твой дар затмил ей разум, и эта бой-баба попытается из шкуры вывернуться, чтобы растормошить тебя и заставить гореть ещё ярче. И она может, в этом не сомневайся — уж насколько тупой заготовкой был Сандерс, но и его огранить сумела, — в голосе брюнетки прорезалась тень уважения. — Вот только тебя, с твоими особенностями, подобными методами не пронять — лишь угробить можно. Но выбор, как обычно, остаётся за тобой…

***

— Мисс Баллирано, вы меня избегаете?

Агнесса подавилась булочкой и закашлялась, со смесью паники и жуткого смущения дёрнувшись от потянувшегося постучать её по спине Фридриха.

— Мистер Синклер! — выдавила она, когда смогла продышаться. — Какая… неожиданность. Нет, конечно же — нет, я не избегаю вас!

Парень демонстративно оглянулся, окинув взглядом закуток двора, надёжно скрытый от посторонних глаз двумя деревьями в кадках и колонной, и элегантным жестом указал на скамейку, занимаемую самой девушкой:

— В таком случае, надеюсь, вы не возражаете, если я к вам присоединюсь?

Агнесса, застенчиво потупившись, молча кивнула, закрыв книгу и бездумно-защитным жестом прижимая ту к груди.

Синклер, сохраняя невозмутимый вид, присел рядом — но на достаточно почтительном расстоянии, чтобы у его собеседницы не возникло желания отсаживаться подальше, и, мельком глянув на обложку фолианта, уважительно приподнял брови:

— «Сильнейшие маги тысячелетия»? Этот труд выглядит весьма объёмным — неужели так много персоналий оказались достойны запечатления на его страницах?

Девушка несколько затравленно покосилась на него, но вид у Фридриха был самый что ни на есть миролюбивый и доброжелательный… Впрочем, как и всегда, что не значило ровным счётом ничего.

— На самом деле нет, мистер Синклер, — осторожно проговорила она, опустив книгу на колени и ласково пробежавшись пальцами по тиснённым узорам переплёта. — Здесь перечислено с полсотни магов, и большую часть текста занимает список их… хм… достижений и провалов.

— И кто вас пока что впечатлил сильнее всего? — по тону парня можно было предположить, что ему это действительно интересно, хотя у Агнессы возникло подозрение, что он просто пытается завести с ней беседу.

Но вот отвечать правдиво ей совершенно не хотелось!

Не станешь же рассказывать, что пыталась найти хоть какие-то свидетельства злодеяний своей дальней родственницы, а, вдобавок, ознакомилась с катастрофически постыдными подробностями её биографии! И ладно бы — только её…

Судя по тому, что успела прочитать Агнесса — все маги, удостоенные чести быть упомянутыми в «Сильнейших», вели невероятно разгульный и бесстыжий образ жизни. Автор, собирающий сведения о них, скрупулёзно и тщательно переносил все вопиющие скандалы на страницы своего труда, но делал это так ловко, что скабрезности и совершенно лишние, с точки зрения девушки, подробности интимной жизни тесно переплетались со значимыми политическими и мировыми событиями. Это вызывало у неё праведный гнев, поскольку гораздо приятнее было бы читать сухие исторические выжимки, без художественных живописаний оргий и распутства…

«То-то ты так внимательно вчитывалась в эти подробности», — едко заметил демон в её голове.

«Я вовсе не на это обращала внимание! — взвилась тут же Агнесса. — Просто у этого дурацкого Герберта Улмера всё через абзац идёт!»

«Только такая тупица как ты может отрицать ценность физических сношений для людишек. Конечно, через абзац! Кто там был? Пятнадцатый век. Старина Хазлит завалил Йоланту Горец и на три месяца между Богемией и Польшей воцарились теплейшие торговые отношения. А потом этот же кобелина обратил внимание на своего ближнего соседа из Австрии, юного, подающего колоссальные надежды ритуалиста Радьяра Вебера. И всё — прощай, польские яблочки, привет — тирольское серебро…»

«Ну вот в такой интерпретации это всё вполне можно было бы читать, но подробности-то зачем?!» — куда более вяло возмутилась девушка.

«Потому что это неотъемлемая часть бытия сильных магов. Ты искала, как «девятки» справлялись с усталостью и опустошением? Нашла. Чернявая ведьма всё тебе правильно сказала. Да, в конце концов, проклятая всеми Рэй-и-Мора пользовалась этим напропалую. Как я уже говорил, правда, не только для восполнения душевных сил».