Новый мир: Университет

Агнесса невольно улыбнулась, быстро спрятавшись за поднятой к лицу чашкой и делая несколько глотков чая. За прошедшие полторы недели, с момента официального зачисления, она несколько раз сталкивалась с Кевином – в том числе и по собственной инициативе, подсаживаясь к нему за завтраком или ужином, – и уже успела неплохо изучить характер «самого выдающего студента». На поверку он оказался поразительно похож на Сандро – семнадцатилетнего балбеса, даром что старше. Хвастливый, в меру заносчивый, избалованный всеобщим восхищением и завистью, он, тем не менее, был по-настоящему счастлив искреннему интересу и похвале. Простолюдин – сын трубочиста, как с бахвальством поделился с ней парень, – оказался в обществе благородных и богатых людей, и испытывал, по первости, ту же неловкость, что и Агнесса. Но всё же высокий ИКМР и безусловная склонность к ур-магии давали Сандерсу изрядное преимущество, равно как и непреклонная самоуверенность, в которой он давал фору подавляющему большинству благородных студентов.

Их беседы нравились Агнессе, несмотря на подчёркнуто снисходительный тон Кевина. Парень мог казаться грубоватым и резким, но почтительность и скромность «почти-первокурсницы» выгодно оттеняла её на фоне других барышень, которые просто не могли себе позволить подобного поведения – по статусу не положено. Оттого Сандерс и рассказывал ей охотно про себя, про своё прошлое, изредка даже упоминал о Фридрихе – правда, в крайне пренебрежительном контексте. А ведь именно Синклер-старший обеспечил Кевину возможность обучаться в Бирмингемском Университете! Но, видимо, злопамятный ур-маг не мог простить «нуворишу» чёрной и позорной работы своего отца…

Студенты привычно расступились перед грозным пятикурсником-магистром, но не разошлись – очевидно, всем не терпелось узнать, чем закончится сражение Макмиллана с тазиком салата. Агнесса с изумлением отметила, что у парня весьма высоки шансы на победу, поскольку овощей с каждой минутой становилось всё меньше, а вот едок трескаться по швам не собирался. Когда у посудины показалось дно, девушку охватил настоящий азарт, и она даже затаила дыхание, провожая взглядом каждую ложку салата…

– Пошли вон, быстро, – ледяной и презрительный голос над головой прозвучал негромко, но совершенно как гром среди ясного неба.

Агнесса вздрогнула, втянув голову в плечи и затравленно оглянувшись через плечо – Сандерс стоял рядом с их столиком и смотрел крайне недружелюбно. Она ощущала недовольство и раздражение, исходящие от ур-мага, но решительно ничего не могла с этим поделать. Отчего-то Кевин нынче был не в духе…

Ах, точно! Это же был «его» столик! Угловой, дальний, за которым он сидел, как правило, повернувшись спиной к общему залу. Невольно Агнесса заняла место старшекурсника, поскольку Макмиллан сел в самый угол, и только сейчас она поняла, что с его ракурса прекрасно было видно весь зал.

– Да, разумеется… – нервно кивнула Агнесса, поднимаясь на ноги.

Она хотела предложить новенькому пересесть за другой столик – благо, свободных было в достатке, – но тот начисто игнорировал требование Сандерса с тем же стоицизмом, с которым ранее не замечал саму Агнессу. Девушка прикусила губу, даже немного вспотев от ужаса – ур-магу явно не понравится такое отношение!

Судя по заходившим на скулах желвакам – тот в самом деле находился в полушаге от взрыва.

– Мы… мы сейчас уйдём, Кевин, – заискивающе улыбнулась ему Агнесса, пытаясь отвлечь внимание на себя.

Выходило плохо. Сандерс был отнюдь не дурак, и прекрасно видел – кто отказывается подчиняться его воле. Да ещё и прилюдно!

Лицо парня восково побледнело, тонкие губы сжались так, что будто и вовсе исчезли, но Агнесса чуяла, что через секунду они разойдутся в жутком оскале, обнажая зубы. Ей не доводилось ещё видеть Кевина в бешенстве, но сейчас в ней будто проснулся дар прорицания: она отчётливо, буквально поэтапно «видела», какую именно форму примет гнев ур-мага. Все инстинкты её возопили о том, что пора бежать и прятаться, но натура девушки не позволяла бросить «невинную жертву» на пути опасности.

Она понимала, что считать таковой «жертвой» Макмиллана – в высшей степени наивно, но ничего не могла с собой поделить.

С жалобным звяканьем приборов Сандерс поставил поднос на стол.

Выпрямился.

Макмиллан тем временем неспешно, но сосредоточенно, выедал остатки салата.

– Ты оглох, жирный?.. – процедил сквозь оскаленные зубы Сандерс.

В гробовой тишине, повисшей в зале, его голос звучал очень отчётливо – равно как и мерное постукивание ложкой по стенкам «тазика».

– Кевин… – заикнулась было Агнесса, но под ненавидящим взглядом ур-мага скисла и съёжилась, переключаясь на внутреннюю перепалку с Мельхиором, который был явно недоволен тем, что ей кто-то угрожал – даже невербально.

Стук прекратился – видимо, потому что закончился салат, а отнюдь не мужество, – и Макмиллан лишь сейчас поднял взгляд на пышущего злобой старшекурсника. Спокойно встал, забирая с собой миску, и небрежно пожал плечами:

– Место свободно.