Новый мировой порядок

Может ли мир сделать что-либо существенное без (даже не вопреки)страны-гегемона? Государственный секретарь США ответил на этот вопрос своим определением Америки: «Нация, без которой невозможно обойтись.Она остается богатейшим, сильнейшим, наиболее открытым обществом на Земле. Это пример экономической эффективности и технологического новаторства, икона популярной культуры во всех концах мира и признанный честный брокер в решении международных проблем» [63]. «Место Америки — находиться в центре всей мировой системы… Соединенные Штаты являются организующим старейшиной всей международной системы».Директор Брукингского института С. Тэлбот: «Если мы не обеспечим мирового лидерства, никто не сможет вместо нас повести мир в конструктивном, позитивном направлении». Уберите безопасность — и немедленно возникнут барьеры, граница окажется закрытой, и свобода инвестиций исчезнет. Гарантом выступает лишь американская мощь.

Лидеры республиканской администрации уверяют, что после сентябрьских террористических атак «выбор империализма безальтернативен,поскольку ни экономическая, ни политическая помощь не решают задачи достижения мировой стабильности». [64]Президент Буш-мл.: «Подобно тому, как Перл-Харбор пробудил нашу страну, террористическая атака мобилизовала Америку, и Америка будет в этой борьбе руководить огромной коалицией» [65]. Самый влиятельный американский журнал убежден: «Логика неоимпериализма слишком убедительна, чтобы администрация Буша-мл. могла ей противостоять… Наступил новый имперский момент и логикой своей мощи Америка займет место лидера» [66]. Новым является не то, что Америка — единственная «сверхдержава» мира (таковой она является со времени окончания «холодной войны»), а то, что в Вашингтоне начали ощущать, осознаватьотсутствие препятствий, свое неслыханное превосходство, возможность пожинать плоды своего успеха.

Теоретические основания.Наиболее выпукло силовую основу внешней политики США осветил неожиданно рассекреченный в 1992 году плановый документ Пентагона: «Нашей главной целью является предотвращение возникновения нового соперника, будь то на территории бывшего Советского Союза или в другом месте, который представлял бы собой угрозу, сопоставимую с той, которую представлял собой Советский Союз… Нашей стратегией должно быть предотвращение возникновения любого потенциального будущего глобального соперника» [67].

Согласно определению, данному президентом Б. Клинтоном в январе 1998 года в Национальном оборонном университете, «дипломатия и сила являются двумя сторонами одной и той же монеты» [68].Тогдашний государственный секретарь США М. Олбрайт обратилась к американским военным со словами, которые трудно трактовать двояко: «Какой резон иметь эту превосходную военную машину, о которой постоянно говорят военные, если мы не можем ее использовать?»Президент Дж. Буш-мл. продолжил в том же духе: «Говоря в терминах мощи, наша страна стоит как сверхдержава в одиночестве… Вот почему мы можем проецировать мощь» [69].

На стадионе в Вест-Пойнте летом 2002 г. Буша слушали 1000 кадетов и членов их семей. «Война против террора не может быть выиграна в обороне. Мы должны перенести боевые Действия на территорию противника, развеять его планы и встать грудью перед наихудшими угрозами, пока они еще только возникают. Наша нация будет действовать на любой территории». По существу, этот американский президент сокрушил державшийся триста пятьдесят лет Cuius regio euis religio,основу доктрины национального суверенитета. Подкошенным оказался мир национального суверенитета, мир Вестфальской системы. Газета «Нью-ЙоркТаймс» назвала доктрину «предваряющего удара» — политическим изменением текущей политики огромных пропорций.Отныне США перестают беспокоиться о том, что они дают дурной пример «односторонними действиями вторжения в другие страны и низвержения их правительств» [70].

«Доктрина Буша» озвучена была в сентябре 2002 г. на высшем мировом форуме — в Организации Объединенных Наций. Она стала для обретших высшую власть в стране неоконсерваторов а Рамсфелд подлинным кредоАмерики на этапе ее единосверхдержавности в двадцать первом веке.