Новый мировой порядок

Как пишет американская «Нью-Йорк тайме», «Россия, может быть, уже не является военной сверхдержавой, но она стала за последние годы колоссом в нефтяном бизнесе — явление, имеющее важные политические последствия для Соединенных Штатов и их союзников. Москва уже имеет возможность ограничить способность Организации стран — экспортеров нефти (ОПЕК) манипулировать ценами на нефть. Россия может укрепить репутацию ответственного и надежного поставщика энергоресурсов в Европу»[492]. При этом отмечается, что, хотя большая доля российской нефти в настоящее время добывается частными компаниями, Кремль сохранил решающее влияние на уровень ее добычи и экспорта.

С полной уверенностью можно утверждать, что удовлетворяющего всех режима эксплуатации сырьевых источников создать невозможно. Почти полное исчезновение идеологических конфликтов неизбежно «выпятило» значимость мировых источников сырья. При этом увеличилась не только чисто экономическая стоимость сырьевых ресурсов, но геостратегическая значимость приобщения к драгоценным ресурсам. Возникающее их истощение ставит проблему борьбы за доступ к жизненно важным сырьевым материалам в конкретную плоскость[493].

Постоянное увеличение мирового спроса, уменьшение запасов сырья и усиление требований и претензий отдельных государств делают мирное распределение мировых ресурсов маловероятным. Рост потребностей в энергообеспечении, который будет наблюдаться особенно в поднимающихся силах (Индия и Китай), будет оказывать в 2020 году решающее воздействие на геополитические взаимоотношения. Самым важным из факторов, определяющих спрос на энергию, будет глобальный экономический рост в Китае и в Индии. Китай и Индия — страны, не располагающие достаточными собственными энергетическими ресурсами — будут добиваться надежного доступа к внешним ресурсам; поэтому потребность в энергии будет главным фактором в формировании их внешней и оборонной политики, включая наращивание военно-морской мощи.

Эксперты считают, что Китай будет вынужден увеличить потребление энергии примерно на 150 %, а Индия должна будет почти удвоить потребление к 2020 году, чтобы обеспечить устойчивый уровень экономического роста.

Постоянно возрастающие потребности Пекина в энергии могут подтолкнуть Китай к принятию на себя более активной роли в международных делах — в частности, на Ближнем Востоке, в Африке, в Латинской Америке и Евразии. В своем стремлении максимизировать и диверсифицировать свои энергетические ресурсы Китай опасается стать уязвимым и подверженным давлению со стороны Соединенных Штатов — страны, которую китайские официальные лица характеризуют как государство, проводящее агрессивную энергетическую политику, зачастую направленную против Пекина.

На протяжении более десяти лет китайские официальные лица открыто утверждали, что продукция китайских фирм, инвестирующих средства за границей, более качественна и безопасна, чем продукция, приобретаемая на международном рынке. Китайские фирмы поощряются к тому, чтобы инвестировать средства в регион Каспия, в Россию, в страны Ближнего Востока и Южной Америки в надежде обеспечить себе более надежный доступ к ресурсам.

Несмотря на тенденцию к более эффективному использованию энергии, общее потребление энергии в мире, по-видимому, возрастет на 50 % за следующие двадцать лет (сравните с увеличением потребления энергии за период времени с 1980 по 2000 год на 34 %), при этом возрастет роль нефтепродуктов.

Обновляемые энергоресурсы, такие как гидроэнергия, солнечная энергия и энергия ветра, будут, по-видимому, составлять лишь около 8 % от общего количества потребляемой энергии в 2020 году. В то время как Россия, Китай и Индия планируют расширение сектора ядерной энергетики, в глобальном масштабе доля ядерной энергии в следующем десятилетии будет уменьшаться. Международное энергетическое агентство (IEA) пришло к выводу, что — при условии осуществления достаточных инвестиций в новые мощности — имеющихся энергоресурсов хватит для удовлетворения возросших мировых потребностей.

Рыночные силы создают могучий резонанс локальным конфликтам. Глухие раскаты грома из Сьерра-Леоне, Заира и Боливии — предвестье того, что глобализируется в ближайшие десятилетия. «После Второй мировой войны постоянная погоня за природными ресурсами была скрыта политическими и идеологическими требованиями американо-советского соперничества; окончание этого соперничества более реалистически осветило наличную картину»[494].

Велик потенциал споров по поводу богатств прибрежного морского дна. Яркий пример — Южнокитайское море, где в битве за ресурсы дна столкнулись семь государств — Китай, Индонезия, Филиппины, Тайвань, Малайзия, Вьетнам и Бруней.