Новый муж бывшей любовницы. Игра на троих

— Вот нет. Моя мама была преподавателем в университете, но когда родители поженились, то оставила карьеру и стала домохозяйкой. Финансами занимался только отец, поэтому когда он ушел — мы остались с жильем, но без запасов и постоянно дохода. Настя тогда поступила в институт и подрабатывала, поэтому могла сама себя содержать. Мне повезло, за мою учебу заплатила тетя — мамина сестра. У нее не было детей, поэтому из своих накоплений нам помогала. — Вспоминаю тетушку, которая ушла из жизни, когда мне было четырнадцать. Она оставила мне свой мопед, на котором потом как сумасшедшая с подружками рассекала ночные улицы. — Дальше уже поступила на бюджет, ну и тоже начала работать с первого курса. Меньшее, что хочу в своей жизни — это быть похожей на свою маму. Поэтому деньги решают все. — Задумчиво накручиваю на палец локон его огненных волос. Странное сочетание — рыжая шевелюра и сапфировые глаза. — Кому это не знать, как не твоей семье. Давай, а теперь ты расскажи мне историю маленького «Бога Небесного». Как в золоте купался, по клубам шатался и девочек любил.

Квилинский выдыхает.

— У меня совсем все банально. Был раздолбаем. Учился кое-как, дебошил, зато серьезно занимался спортом. Родителям надоело. Спровадили в Англию. Вместо экономического перевелся на языковой факультет всем назло.

— Квилинский, у тебя какая-то очень скучная богатая жизнь, — демонстративно зеваю.

— Занимался уличными подпольными боями, — игнорирует он мое театральное презрение.

— Я так и знала! Там тебе нос и сломали?

— Да. Мама до сих пор верит, что упал с лестницы.

— Так, вот уже интереснее стало. Что еще?

— Потом меня вытурили из университета.

— Серьезно?

— Да. Последние два года просто ходил на бои, заработал денег, на них потом купил диплом и поехал обратно домой.

Этот душнила даже универ не закончил!

Интересно, а Георгий Робертович об этом знает?

Хотя… действительно, мне тоже ни разу не пришлось показывать свой диплом ни на одном из собеседований. Все как-то очень наивно верили на слово.

— Признайся, что ты до сих пор тайно бьешь людям морды.

— Я приличный человек. Признаюсь, иногда некоторым очень хочется набить морду, как ты выразилась. Но вместо этого я бью только по мячам. Да и вообще, Искрина, откуда в тебе столько кровожадности?

— Ты себя со стороны видел? — не могу не съязвить.

— Каждый день в зеркале.

— И?

— И мне в ответ улыбается чертовски сексуальный и брутальный мужчина в полном расцвете сил.

— Ты о себе слишком высокого мнения, Квилинский. И ты не умеешь улыбаться. Максимум — скалиться.

— Тебя же как-то этим завлек? — не без повода отмечает рыжий викинг.

А ведь не поспоришь.

Закатываю глаза.

— Язык как выучил, если занимался фигней?

— У меня партнер по спаррингу индусом был. Поверь, никакой универ не научит такому уровню хинди как у меня.

— Уважуха.

Нам приносят еду в номер. Тайфун не утихает, поэтому сотрудники отеля окружают постояльцев почти материнской заботой. Беовульф немного пугает малазийца, появившись на пороге в одной простыне.

— А ты как язык освоила? — интересуется начальник, с удовольствием поедая жареную лапшу с морепродуктами.

Почему-то мне казалось, что в еде он будет ужасной и капризной привередой, судя по маниакальной любви к чистоте и порядку. Но нет: на протяжении наших поездок рыжий бес с энтузиазмом питался в дорогих ресторанах наравне с забегаловками прямо на тротуаре у дороги или сточной канавы.

Квилинский таит в себе столько необъяснимых противоречий!

— Стандартно. Три года на курсах, потом два года в Ханое училась в Институте Пушкина. Когда доедем до Вьетнама, я тебе все покажу.

— Но азиатские языки очень сложные.

— Говорю же, у меня отличный музыкальный слух. Как-нибудь, я тебе спою.

— Звучит как угроза, — язвит начальник. — У тебя зеленые глаза. — Резко меняет тему капитан очевидность. — Ты ведьма?

— Очень может быть. Викинги боятся ведьм?

Андрей качает головой.

А стоило бы. Мать Гренделя — водяная ведьма — чуть не укокошила Беовульфа, чтобы отомстить за смерть сына.

— У меня дед ирландец, кстати. Оттуда рыжая борода. Ну еще акцент.

— Тебе идет.

Не знаю, рыжие гордятся своей рыжестью? Обычно в детстве их дразнят конопатыми и приписывают расправу над дедом лопатой. На английском же их красиво называют “имбирными”, наверное, под цвет печенек.

С печенькой Квилинский ассоциируется с трудом.

Максимум, потянет на сухарик с хреном.

Двояко прозвучало.

— Ладно. А что после универа?

— Много пахала на разные компании, которые работали с вьетнамским рынком. Между прочим, я сопровождала президента Республики Татарстан в его поездке в технопарк в Сайгон. Четыре года жила там, из них два сотрудничала с консульством. Моими клиентами чаще всего были крупные инвесторы, богатенькие дяденьки. Кстати, очень легко понять, как человек свои миллионы заработал — честным трудом или бабло с неба упало.

— И как же?

— Если на первой встрече клиент угощает кофе, обычно этот человек уважает чужой труд, потому что до этого сам горбатился. А те, кто задирается и каждые пятнадцать минут хвастается своей конюшней, которая досталась от папки, даже воды не предложит.