Новый порядок 2 (СИ)

Эхо звонкой и хлесткой пощечины оборвало Манфреда и разнеслось по пустому коридору. Чародейка тяжело, шумно задышала, затряслась, сощурилась, в аквамариновых глазах запылала ненависть и холодная ярость.

Манфред ощупал щеку языком изнутри, погладил ладонью.

— Справедливо, — отметил он, с пониманием кивая. — А теперь, если ты кончила истерику…

Манфред жестко перехватил ее руку у самого лица.

— Нет, Фрида, — холодно сказал чародей. — У тебя есть право только на одну пощечину. На вторую я отвечу. Никогда не забывай об этом.

Госпожа консилиатор вырвалась, задрожала, прикрыла ладонью лицо и отвернулась.

— Возьми себя в руки, — приказал Манфред. — Пауля ты не вернешь. Из его разлагающейся головы уже ничего не вытянешь. Нам остается только сесть и подумать, что со всем этим делать. Пойдем, — чародей коснулся плеча сестры, — попьем чаю с лимоном. И поговорим.

Фридевига, пряча лицо, повернулась, протянула руку к кисету, лежавшему на подоконнике возле пепельницы.

— А это, дорогая моя сестрица, — Манфред мягко сжал ее ладонь, — оставь-ка лучше здесь. Тебе на сегодня хватит.

***

— Пауль мертв, — медленно проговорил чародей, откинувшись в мягком кресле с высокой спинкой.

Фридевига глянула на него поверх чашки с парящим чаем.

— Сколько еще раз, Манфред, — тихо сказала сестра, — ты это повторишь?..

Чародей подался вперед:

— Ровно столько, сколько потребуется, чтобы ты приняла это и смирилась.

— Думаешь, мне станет легче?

— Мне нужно, чтобы ты начала трезво соображать.

— Я всегда соображаю трезво, Манфред, — возразила Фридевига.

— Да ну? — едко усмехнулся примо антистес, подставив кулак под подбородок.

Чародейка стиснула дрогнувшими пальцами чашку, чай замерз, покрываясь ледяной коркой. В глазах Фридевиги вспыхнул злой аквамариновый огонь.

— Только посмей сказать мне еще раз, что мой сын мертв! — прошипела она.

— Хм-м-м… — Манфред окинул сестру оценивающим взглядом. — Нет, не посмею.

Болтавший ножками карлик сунул за ухо карандаш, вырвал страницу из блокнота и спрыгнул с кушетки возле окна просторной гостиной. Манфред снова откинулся в кресле, заложив ногу на ногу, и внимательно следил, как Фридевига ставит чашку с перемороженным чаем на столик, разделявший брата и сестру. Это была уже третья чашка, которую постигла подобная участь. Слуги, видимо, были научены опытом и давали взбешенной хозяйке до пяти попыток попить чаю.

Максимилиан доковылял до кресла Манфреда, молча подергал того за рукав. Чародей обернулся.

— О, благодарю, Максим, — сказал он, взяв протянутый листок, и кивнул, отпуская карлика к ожидавшему у дверей Адисе.

— Его и вправду зовут Максимилиан или ты, как обычно, издеваешься? — Фридевига сложила на коленях руки и проводила коротышку глазами.

— Да, — буркнул Манфред, увлеченно читая записку.

— Что значит «да»?

— Да значит «да», Фрида, — отвлекся он и хитро улыбнулся. — Это одно из тех маленьких, совершенно случайных совпадений, когда мне не нужно прилагать никаких усилий, чтобы над кем-нибудь поиздеваться. Но я ценю Максима отнюдь не за портретное сходство с нашим гарантом Равновесия и процветания Ложи, — Манфред наклонился, положил записку на стол и передвинул ее к сестре пальцами. — Взгляни.

— Что это? — Фридевига с сомнением покосилась на записи.

— Лист бумаги, очевидно, заполненный каллиграфическим, хорошо читаемым почерком Максима, — пояснил Манфред, когда дверь в гостиную тихо закрылась за Адисой и Максимилианом.

Госпожа консилиатор гневно нахмурилась и недовольно поджала губы.

— Просто прочти, Фрида, — тяжко вздохнул чародей, цокнув языком.

Фридевига осторожно взяла листок за край двумя пальцами, нехотя поднесла к лицу и бегло прочитала несколько строк.

— Чье-то чистосердечное признание?

— Одного юного террориста, — Манфред поставил локоть на подлокотник, огладил бородку, — которого вот-вот должны перевести на допрос в Комитет Равновесия.

Фридевига недовольно прищурилась. Инстинкты полновластной хозяйки, которая должна знать все самой первой, взяли верх.

— А ты, значит, его уже допросил, — скривила губы она.

— Ну что ты, Фрида! — возмутился чародей. — Ты же знаешь, как я ненавижу допросы. Мы просто, — Манфред виновато стушевался, — побеседовали, а он почувствовал необходимость раскаяться…

— Что, получив от гедского астролога украденные из хранилища талисманы возврата, — зачитала Фридевига, — он и его сообщники намеревались…

— При помощи неизвестного соучастника, — поправил ее Манфред, наставив палец.

— При помощи неизвестного соучастника, — согласно кивнула чародейка, — проникнуть в Гольденштернский дворец и совершить покушение… — она запнулась, беззвучно шевеля губами. — На герцога Сольнеро… посла Альбарской короны…

— И на барона Ларса Платена, посла норлидского короля, — добавил Манфред, не выдержав тишины. — Но ты читай, Фрида, читай дальше.

Фридевига погрузилась в чтение, то хмурясь, то округляя глаза. Манфред терпеливо молчал, слушая тиканье часового шкафа, размеренно отмечающего убегающие секунды.

— Они намеревались устроить взрыв в Гольденштернском? — жестко сказала она.