Новый поворот: на тёмных дорожках (СИ)

К черту одержимость! Я с размаха прописал мумии калканом в лоб, придерживая ее за затылок и дробя черепушку на ошметки. Хорошо, что на мне был шлем, а у нее уже давно все усохло и она просто опала костяным мешком.

— Упокойся с миром, противная. — Сказал я короткую молитву, когда над останками мумии как в прошлый раз поднялась и рассеялась дымка.

Наверное, все-таки они вселяться умеют, раз даже обиженная паразитка начала возмущаться. Нужно иметь в виду, растроение личности станет полнейшей катастрофой… Блин, нашу возню услышали! Рядом с домом забегало куча лап, шумно ломая ветки. Да, что же это такое, почему меня нельзя оставить в покое? Со всех сторон послышался цокот когтей, кто-то даже в дверь пробовал ломиться, но, получив от меня подробные координаты, куда ему следует идти, прекратил. Через щели в потолке и стенах на меня уставилась куча блестящих зеленным глаз…. Может эти оборотни одержимы? Недаром же они в этой деревне ошиваются, даже в этой кладовке был небольшой запах шерсти словно от псины. Отсюда и их странные повадки, только что им надо от меня? Мумии хотят человеческое тело? Так места больше нет, чего не понятного-то?

Ломиться они не стали, как зомби в ужасах, ломая прогнившие стены руками. От этого мне все равно легче не становилось, я пытался уснуть, но твари сверлили меня настойчивым загадочным взглядом.

— Да что вам всем надо! — В один момент раздраженно выкрикнул я.

Глаза поочередно перемигнулись и начали издавать гортанные низкие звуки. В них была какая-то закономерность и они отдаленно походили на речь, а не на звериный бред одержимых оборотней…

— Я не понимаю! По-русски, по-русски, вашу пушистую мать, говорите! Я вам не сурдопереводчик! Что нужно? — Разрывалось мое негодование, поднявшее меня на ноги и побудившие ткнуть пальцами в пару глаз. Тварюги ловко увернулись, что-то прогикав в ответ.

От досады я тяжко сел на тумбочку, что подпирала дверь, и удручено вздохнул от неудачных попаданий. Ни поспать, ни поесть, ни попить, ни поговорить, ни отдохнуть, ни расслабиться хоть на минутку… Одна радость! В кусты не надо ходить — нечем! Депрессия от сюрреализма непонятного и крайне затруднительного положения вновь придавила меня смертельно опасной тяжестью и я свесил голову, бездумно застыв с распахнутыми стеклянными ничего не видящими глазами… только поцарапанный нос и воспалившаяся прокушенная щека как-то немного напоминали о страшной безвыходной реальности.

В дверь заскреблось что-то маленькое. Оно было настойчиво и жалобно тонко скулило… Так продолжалось очень долго, пока скулеж и скрежет не вывели меня из себя и я не сдвинул тумбочку в сторону, осторожно приоткрывая дверь. Тут же в комнату что-то мимолетно юркнуло, поластившись об мою ногу и начиная неприятно карабкаться когтями по моей спине.

— Давай-давай, перекуси мне уже шею, мне все это надоело! — Устало попытался всхлипнуть я в приступе отчаяния, не предпринимая попыток сопротивления, но воды на слезы и сопли в организме не хватало, и получилось лишь сухо гаркнуть и рефлекторно шмыгнуть носом.

Однако шею хоть и царапали, но перегрызть не пытались. На плече появилась неестественная тяжесть, а щеку начал обжигать маленький горячий шершавый язычок, разводящий на лице мокроту.

— А… это ты, предатель. — Почти радостно узнал я спасенного ласкового кутенка.

Я устало лег на бок, сворачиваясь калачиком, чтобы хоть как-то огородиться от этого сводящего с ума мира. Зверек пролез у меня подмышкой и тоже свернулся в такой же позе у меня под самым носом, придавленный моей рукой. От него несло… я не мог определить запах, он был немного приятным, малость отдавал дикостью и одновременно чем-то таким домашним, почти родным. Почему-то стало опять очень спокойно на душе и я быстро уснул в окружении десятков странно хохочущих глаз…

Утром маленький непоседа настойчиво меня будил, едва не вылизал левый глаз. Я начал шевелиться, но тело было совсем деревянным и ослабшим. Даже свой небогатырский вес казался в тягость. Я устало смотрел на жизнерадостное пушистое существо и поглаживал его по закгривку слабеющей рукой.

— Ты ж тоже одержимый. — С кривой улыбкой догадывался я, смотря в его не обделенные разумом большие глаза.