— Вы говорите о Кучики-сан? Да нечего проверять… — вздохнул Рикичи. — Она вот такая с прошлой ночи, — указал он на девушку за решёткой, смирно сидящую на стуле и смотрящую в стенку.
— Йо, — сказал Рендзи приветствующие и подошел к клетке. — Сколько собираешься себя мучить, Рукия? Тебе надо поесть чего-нибудь.
Кучики среагировала на знакомый голос, но лишь слегка повернула голову: — Я не мучаю себя… Я просто не голодна, Лейтенант-доно, — ответила Рукия, выделив звание злорадным тоном.
— Ээ?! Тебе что-то не нравится в том, что меня сделали лейтенантом?! — недовольно возмутился красноволосый, прижавшись к прутьям клетки.
— Да нет, все в порядке, — усмехнулась она ехидно. — Удачи, Лейтенант-доно! Вы такой сильный, Лейтенант-доно! У вас забавные брови, Лейтенант-доно!
— Я тебя прибью!! — вена у него на лбу напряглась до предела. — Выходи и я сделаю это!!
— Как будто я могу это сделать, идиот… — произнесла она еле слышно. — Слушай, Рендзи… — обратилась она к нему, повернув голову к стенке. — Меня… правда, убьют?
— А?! Разумеется, — сказал он, скрестив руки. — Как только утвердят твой приговор, тебя сразу казнят!
— Понятно… — сказала она слабо. — Наверно ты прав…
Но тут Рендзи не выдержал: — Не будь дурой! Я же пошутил. Пошутил!
— Так что же мне грозит, придурок? — спросила она слегка посмеиваясь.
— Кого ты назвала придурком?! Это ты себя странно ведешь и заставляешь меня волноваться. Капитан Кучики сейчас направляется в Штаб для доклада, — скрестил он вновь руки и прижался спиной к клетке. — Пока он там, то, скорее всего, попросит о твоем помиловании, — стоя спиной к Рукии успокаивал он старого друга. — Он твой старший брат. Он не будет стоять в стороне, наблюдая, как ты умираешь.
— Нет… — выдала она после недолгой тишины. — Он сам меня убьет, — объявила она, отчего Рендзи невероятно удивился. — Я отлично знаю… что он за человек…
Перед ними обоими предстал образ Капитана шестого отряда: — За сорок лет, с тех пор, как меня приняли в семью Кучики… он ни разу даже не посмотрел на меня.
— Курама!! Какого черта ты делаешь?! Зачем ты сожрал его?!! — кричал я на девятихвостого лиса несчастья размером с высокую гору. Но на мои крики тот лишь фыркнул.
— Нечего мне тут создавать миры. И так места мало, — сказал он, после чего голубой мир с небоскребами рухнул, и вместо него я вновь оказался в знакомой мрачной комнате с ржавыми трубами. Передо мной стояла клетка, за которой, скрестив лапы, лежал биджу.
Я зашел в клетку и дал по носу рыжему демону: — Очумел?! Только поэтому ты слопал его?!!
И тут я сильно удивился. Меня ослепила яркая вспышка света. Я прищурился и все же не мог ничего увидеть. Когда свет стал немного слабее, я заметил, что клетка стала пустой. Волнение наполнило меня. Куда мог деться Курама? Я вновь вернул взгляд на еще не до конца потухший сгусток света, парящий под потолком клетки. Он начал медленно опускаться вниз и завис над полом напротив меня.
Свет полностью погас и к моему большому удивлению, перед моими глазами, возникла высокая девушка с длинными ушами на голове. У неё были красно-оранжевые волосы и хитрые красные глаза, разделенные на половинки, черной чертой внутри них. Милое личико с выражением, будто бы она задумала какую-то пакость…
Её тело можно описать одним словом – богиня. Худенькая, бледная кожа, большая грудь. Миленький маленький ротик с розовыми губками. Заметны небольшие выпирающие клыки. От самых вытянутых ушей до глаз у неё присутствует черная окраска. Её волосы длинные и почти касаются земли. Они принимают форму хвостов.
Одета она в большое красно-оранжевое платье с длинными рукавами-перчатками. На ногах красные туфли-сапоги. На всех «хвостах», на обоих плечах и в области живота у неё тёмные полосы и печати.
— Хмм… Похоже, слияние дало неожиданный эффект… Ну, я не против, — сказала она ангельским голосом.
— Кто ты, Даттебайо?.. — вырвалось у меня, созерцая на подобную красоту.
— Эй, у тебя опять вырвалось. Дурная эта привычка, знаешь ли... — указала она на меня. — О что за вопрос? Это я*! (*прим. от авт.: Курама всегда использует личные местоимения (слова со значением “Я”) Васи (Washi) – который является устаревшим вежливым вариантом, независящий от пола)
— Ты… Курама?..
— А кто еще может быть, — ответила она, улыбнувшись мне. — И хватит меня сверлить этой штукой в глазах, у меня начинают всплывать дурные воспоминания, — пожаловалась она.
— Э? О чем ты? — спросил я непонимающе. В ответ она показала пальцем вниз. Я посмотрел на воду, что была все время на полу клетки, и увидел свое отражение: — Что за фигня?! — вскрикнул, увидев в отражении воды свои глаза.
— Чего ты шумишь?.. — закрыв уши, пожаловалась девушка.
— П-прости… слишком много всего за один момент. Дай переведу дух… — сказал я, выставив перед собой ладонь.
Я положил себе руку на грудь и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Повторив несколько раз я, наконец, успокоился.
— Так, давай начнем по порядку. Ты Курама? — переспросил я девушку.
— Да, это я. Сколько раз мне еще это повторять, — возмутилась она, скрестив руки.