Новый рассвет

– Хетто, клянусь. Я даже не подозревала об этом!

Оператор посмотрел на нее и кивнул:

– Я знаю, Зал. Наш этаж не единственный в здании. В нынешнее время следят за всеми. За всеми без исключения. Я просто свалял дурака.

Лейтенант указал на дверь, и штурмовики вытолкали Хетто из офиса. Отовсюду послышались возгласы возмущения и испуга.

В дверях Хетто оглянулся – но не на Залюну. Взгляд его был устремлен на желтый вазон, что стоял на нижней полке. В следующий миг пленник и его конвоиры скрылись из виду.

В офисе стало тихо, как в могиле.

Одна молодая женщина со слезами на глазах повернулась к Залюне:

– Хетто же работал с нами десять лет…

– Двадцать.

– Что теперь с ним будет? Вы же наверняка знаете, что… что происходит.

Салластанка выпрямилась. Ей было неловко смотреть в глаза подчиненным.

– Я стараюсь таких вопросов избегать. Все мы здесь… мы – инструмент, который может останавливать зло. Как мы остановили его – или могли остановить – сегодня на Синде. – Она покачала головой. – Больше я ничего не знаю.

Имперские агенты вернулись в офис.

– За работу, майноки, – обреченно сказала Залюна.

Но обреченность в ее голосе была напускной. После секундного раздумья она снова поднялась на платформу и сделала вид, будто поливает растения.

Да, в горшке был спрятан инфокуб. А рядом с ним – маленькая записка, где рукой Хетто наспех было нацарапано название местной кантины. И еще одно слово:

ГЕРА.

Гера знала, что нужно торопиться.

Поиски места, где можно было оставить корабль, заняли слишком много времени. Горс являл собой лоскутное одеяло, где одна мертвая индустрия накладывалась на другую. Илистая почва не позволяла возводить высоченные небоскребы, как на планетах городских каньонов; в результате возникла горизонтальная застройка, которая тянулась от края до края. В конце концов тви’лека нашла местечко между заброшенными зданиями. Дальше путь пролегал сплошь через опасные кварталы.

Добравшись до офиса «Лунного света», Гера увидела, как охранник-бесалиск и его помощники вытаскивают кого-то вместе с креслом из того грузовика, за которым она наблюдала. Они скрылись в здании завода; к тому времени Гера уже не сомневалась, что пленником был Скелли.

Было бы интересно узнать о нем побольше, но тви’лека все еще сомневалась, стоит ли морочиться. Скелли явно довел имперцев до белого каления, что было хорошо. К тому же он мог знать что-то полезное. Но не будет ли это пустой тратой времени? В силу специфики работы Гере приходилось соблюдать дисциплину и избегать импульсивных поступков. Как и импульсивных личностей.

Следом приземлился челнок корпорации, из него вышла женщина-бесалиск – руководитель компании, как определила Гера. Время было на исходе. Следовало принимать решение, причем быстро. Возле здания за ее спиной начинали собираться какие-то мутные личности – скорее всего, преступники. Они глазели на нее, о чем-то переговаривались и тыкали пальцами. Что бы они там ни замышляли, ничего доброго ждать не стоило.

Но у Геры были свои идеи на их счет.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

«Никогда не принимай важных решений на голодный желудок». Хороший совет дал когда-то Окадайя. Но закуски в «Астероидном поясе» были съедобными только в теории, и хотя Кейнан Джаррус не собирался отказываться от решения покинуть Горс, он не желал в свой последний вечер перебиваться остатками еды с тарелок на барной стойке. Особенно после такого дня.

А значит – забегаловка неподалеку от «Лунного света». Это заведение, расположенное всего в нескольких метрах дальше по Раздолбанному бульвару – никто не называл его официальным именем «бульвар Богана», – пережило невзгоды, обрушившиеся на Трясигород, не только благодаря качеству пищи, но и по причине физической силы повара. Все знали, что из-за вспыльчивого характера Дракка так и не смог устроиться на фирму своей двоюродной сестры Лал, но благодаря тому самому характеру – а также четырем ручищам, мускулистым до гротеска, – он прекрасно справлялся с любыми дебоширами.

А еще он готовил отменное рагу.

– Спасибо, – сказал Кейнан, принимая очередную дымящуюся порцию.

Повар не ответил. Не поднимая головы, украшенной бежевым гребнем, он продолжал трудиться над своими мисками и сковородами, орудуя всеми четырьмя массивными руками.

– Мне будет не хватать этих задушевных бесед, – прибавил пилот.

Дракка взглянул на него и зарычал – звук был пугающий сам по себе, но еще большей жути добавляло трепыхание мясистого мешка подо ртом бесалиска. Затем он вернулся к готовке.

Кейнана такое отношение вполне устраивало. Он гордился своим умением выживать в одиночку. Конечно, без ежедневного общения не обходилось: по работе надо было кое с кем разговаривать. Но в основном он раскрывал рот только в случае крайней необходимости. Не потому, что боялся за свои секреты; просто так привык. С некоторыми болтать – одна головная боль.