Новый рассвет

Лидия имела в виду Грейди. Но после событий прошедшей ночи случившееся в церкви казалось далеким, словно покрытым туманной дымкой. По сравнению с тем, что произошло между ней и Джейком, двуличность Грейди не имела значения.

Лидия вышла. Бэннер подошла к туалетному столику, сняла халат, сорочка скользнула на пол. Она прополоскала ее в холодной воде, умылась, приложила влажную материю к горящим воспаленным глазам. Хватит, больше откладывать нельзя. Бэннер подошла к зеркалу. Как странно, она не изменилась, а ей казалось, что от нее прежней не осталось и следа. Как будто внутри все переворошили, перепутали, а потом вложили в прежнюю оболочку. Но прежнего ничего нет.

Поколебавшись, она прикоснулась к губам, представила, как Джейк в первый раз прижался к ним своими губами. Потрогала шею. Синяк такой незаметный, что даже мама не обратила на него внимания. Стоило Бэннер увидеть его – и нахлынули воспоминания, прилетели, примчались, забили крыльями, быстрые, как колибри.

Это невозможно. Тут какая-то ошибка. Джейк не трогал ее, не целовал, не овладел ею. Нет.

Но тело говорило правду. И не надо обманывать себя. Закрывая глаза, она до сих пор чувствовала его глубоко внутри, чувствовала его дыхание, опаляющее кожу, его губы на своих губах, сладостную истому, покорность. Пусть она изо всех сил пытается забыть. Ничего не выйдет. Неважно, как сильно хочется ей преградить дорогу воспоминаниям. Огонь, закипевший в крови, не позволит ей забыть.

– Привет, Джейк.

Он вошел во флигель и направился прямо к плите, на которой стоял чудовищного вида полный горячий кофейник.

– Ну? – проворчал он, наливая себе крепкого кофе в фаянсовую чашку.

– Росс хочет тебя видеть сразу, как позавтракаешь, – объяснил один из ковбоев. – Просил передать.

Джейк не донес чашку до рта.

– Сказал, чего хочет?

– Не-е.

– Спасибо.

Джейк не удивился бы, если б сегодня утром его встретило дуло пистолета Росса. Конечно, как только ему станет известно, что произошло этой ночью в конюшне, он убьет его, выстрелит в спину и каяться потом не будет.

Как-то, несколько лет назад, Ли подслушал замечание одного из ковбоев, что Бэннер, мол, становится весьма аппетитной. Ли вступился за честь сестры, и началась потасовка. Росс разнял дерущихся, заставил парня повторить непочтительное замечание и так рассвирепел, что, не оттащи его Джейк, забил бы юнца до смерти.

Никто из женщин не узнал об этом происшествии, но ковбои никогда не забывали о нем. Они и раньше уважали Росса как хозяина и как мужчину и отлично знали, что ему лучше под горячую руку не попадаться. Но после того случая они зареклись смотреть в сторону Бэннер, как бы ни тянуло взглянуть хоть краешком глаза. Новичков же заблаговременно предупреждали, что дочка хозяина – табу и упаси Господь тронуть ее.

Джейк уселся на скамью, отхлебнул обжигающего кофе. Повар предложил ему лепешки и грудинки, но он покачал головой.

Нет, Росс не знал о прошлой ночи. Если б знал, Джейка уже не было бы в живых. Если бы он знал о том, что случилось с Бэннер, он бы пришел в ярость, и даже их давняя дружба не спасла бы Джейка.

Проклятие, как взглянет он в лицо Россу? Как? Как вообще смотреть в лицо другу, когда только что изнасиловал его дочь?

Он осквернил ее, милую малютку Бэннер.

Джейк чувствовал такое отвращение к себе, что даже кофе казался противным.

– Мы слышали, ты приехал из Форт-Уэрта, Джейк?

– Ну да, – коротко бросил он в ответ.

– Побывал в Квартале красных фонарей? – спросил другой ковбой, совсем зеленый юнец.

Ли и Мика создали Джейку особую репутацию среди ковбоев Излучины, и те превратили его в живую легенду. Многие из них были слишком молоды, чтобы участвовать в дальних перегонах, и благоговели перед старшими, которые успели поездить и которым было что рассказать.

– Зашел ненадолго.

– И как там?

– Шумно.

– Ну да? А в «Райских кущах» был? Я слышал, мадам Присцилла набрала самых классных шлюх со всего штата. Говорят, некоторых в Новом Орлеане обучали, правда это?

– В Новом Орлеане? – Джейк усмехнулся такой доверчивости. Но пусть тешатся, какой смысл разубеждать их? – Что ж, полагаю, некоторые прямо оттуда.

– Перетрахал их небось?

– Черт возьми, еще бы, – восторженно заметил юнец. – Хоть одну-то наверняка трахнул. Джейк для них все равно что валерьянка для кошек. Я что слышал – он уж уйдет, а мадам Присцилла все никак не может успокоить своих кисок: хихикают, облизываются, будто сметаны наелись.

За столом захохотали. Джейк только плечами пожал и налил себе еще кофе. Он не очень-то гордился репутацией покорителя женских сердец, хотя сделал все, чтобы завоевать ее. Он привык, что его поддразнивают за удаль в постельных приключениях.