Новый рассвет

– Проклятие. Но ведь от нас деловым людям Форт-Уэрта немало пользы. Если нас прикроют, торговля пострадает. Ковбои перестанут приезжать сюда, чтобы истратить деньги. Не только пивные позакрываются. Для всех городских предприятий чем оживленней, тем лучше. – Присцилла подобрала веер, постучала пальцем по шелковым пластинкам и отбросила его назад, на туалетный столик. Заметно было, что она рассержена. – Годами они проповедовали, произносили напыщенные речи, пороли чушь, но ведь ясно, протесты эти – только для виду. Всем нравится, что мы есть.

Даб вышел из себя: Присцилла не желала видеть вещи в истинном свете.

– Так было раньше. Но можно ведь обойтись и без ковбоев. Население растет, люди хотят превратить Форт-Уэрт в безопасный город для добропорядочных граждан.

Присцилла хмыкнула, но Даб гнул свое:

– Форт-Уэрт теперь не просто игорный притон, где ковбоям помогут спустить денежки, надраться и заработать гонорею.

– Ну так сделай что-нибудь! Успокой их. Придумай какой-нибудь трюк, чтобы заткнуть им глотки. Тебе ведь не впервой. Помнишь прошлогодние пикеты? Почти все пикетчики были моими клиентами. Они придумали это, чтобы умиротворять жен. Сработало. Сработает и теперь.

Даб не намеревался раздражать свою подругу. Но он видел зловещие предзнаменования будущих перемен. Вольно же Присцилле закрывать на них глаза. Дни «Райских кущ» сочтены. Присцилла останется богатой женщиной. Она достаточно долго занималась своим прибыльным ремеслом, чтобы обеспечить себе безбедное существование на всю оставшуюся жизнь. Но Даб знал, что ей ужасно нравится быть самой известной мадам в штате, она гордится этим титулом и не расстанется с ним без боя.

Он обнял ее, похлопал по спине.

– Я не хотел волновать тебя. Но ты должна быть в курсе. Дело может принять скверный оборот.

– В конечном счете они всегда отступают. – Присцилла крепче прижалась к Дабу, рука ее скользнула ему под пиджак. – Пока верные друзья, вроде тебя, на моей стороне, я под надежной защитой. Верно?

– Верно! – Скрывая свою неискренность, Даб поспешно поцеловал Присциллу.

Долго еще после его ухода Присцилла сидела, обдумывая свое будущее. Без сильного покровителя ей не обойтись.

8

Первые две недели им чудом удалось пережить, не убив друг друга. Если учесть, каков у обоих норов, и подсчитать число перепалок с бранью и криком, это можно назвать великим подвигом. Правя повозкой по ухабистой дороге, Бэннер мысленно поздравила себя и Джейка с таким достижением.

Стоял полдень. Солнце пекло. Джейк с тремя работниками натягивал колючую проволоку, чтобы огородить участок земли, предназначенный под пастбище. Бэннер, которой до смерти надоело сидеть дома, приготовила кувшин лимонада, взяла корзину с сандвичами и лепешками и поехала кормить мужчин.

В награду за ее бескорыстную заботу Джейк наверняка только нахмурится. Он стал часто хмуриться. Чуть ли не каждый раз, стоило ему взглянуть на нее, его брови неодобрительно сдвигались. С того дня, как он впервые приказал ей сменить брюки на что-нибудь более подходящее, она назло ему носила их постоянно, даже по вечерам, когда он приходил ужинать.

Какой-то воинственный чертик подбивал ее дразнить Джейка. Она не могла объяснить почему. Джейк был мрачен, как туча, как гроза, готовая вот-вот грянуть. Она была к ней готова. Потому что не могла больше выносить тяжелую, наэлектризованную атмосферу их отношений. Лучше пусть разразится буря и очистит воздух.

Бэннер стегнула лошадь по крупу. Поездка по невозделанной земле давалась ей с трудом. Ее зубы клацали на каждой колдобине. Лучше уж ехать верхом на одной из племенных лошадей. Она бы добралась до места втрое быстрее. Но лимонад, сандвичи и лепешки были нужны как предлог, чтобы проникнуть туда, где Джейк категорически запретил ей появляться. А чтобы привезти их, приходилось ехать в повозке.

Бэннер хотелось помогать натягивать изгородь или хотя бы наблюдать. Джейк не разрешил ни того, ни другого. Он непреклонно покачал головой:

– Это тяжелый труд.

– Я привыкла к тяжелому труду.

– Но не к такому.

– Ко всякому.

– Это опасно. Ты можешь пораниться.

– Не поранюсь.

– Конечно, не поранишься, потому что тебя там не будет. Займись чем-нибудь по дому и оставь ранчо на меня.

Ответом ему был дерзкий взмах головой и взгляд тигрицы.

– Я всю жизнь работала на ранчо. Дома мне скучно. Нечего делать, я уже все устроила как хотела. Домашние дела заканчиваются к десяти утра, и дальше целый день пустой.

– Покатайся на Ласточке.

– Где? По двору? Ты мне велел не отлучаться.

– Так заведи хобби. Но держись подальше от мужчин!

Джейк удалился, что-то бормоча себе под нос. Так обычно кончались их стычки.

Нет уж, сегодня она дома не останется. В этот первый по-летнему теплый день Бэннер хотелось прогуляться и порадоваться солнышку.

Она остановила повозку под тенистым деревом у опушки, где луг сходится с лесом. Заметив ее, трое работников остановились и рукавами вытерли пот с лиц. Джейк что-то коротко бросил им, Бэннер не расслышала что, и они сразу переключили внимание на изгородь.