Новый Робинзон

Тем временем побежденные воины успели привести свои боевые ряды в порядок и занять удобную позицию на расстоянии каких-нибудь трехсот или четырехсот шагов от нас, зорко следя за каждым малейшим движением нашим. Отбросив в сторону свои ходули, я двинулся в сопровождении нескольких подвластных мне в данное время вождей, совершенно безоружный, в ту сторону, где ожидал нас недавний неприятель. В знак примирения мы несли в руках зеленые ветви; подойдя ближе, я знаками дал понять остолбеневшим от удивления дикарям, что мы желаем заключить с ними мир. Мое предложение было встречено сначала некоторым недоверием. Но скоро нам удалось убедить дикарей в нашей искренности, – и бывшие наши враги с радостью приняли нашу дружбу. Они признали тут же мое превосходство над собой, после чего все их вожди добровольно вышли ко мне навстречу и преклонили предо мной колени в знак покорности. После этого обе неприятельские армии соединились в одну дружную толпу, и мы все вместе вернулись к месту нашей стоянки, где был раскинут обширный лагерь. Немедля начался торжественный корроборей, продолжавшийся всю ночь, на котором обе недавно враждовавших стороны изъявляли самые дружеские чувства.

Мы простояли лагерем в этой местности более недели, устраивая продолжительные празднества и с каждым днем все более и более сближаясь с недавними нашими врагами.

XIV

Для меня снова началась однообразная жизнь; я отправлялся с Ямбой на рыбную ловлю и терпеливо выжидал удобного случая выполнить свое намерение, – снова попробовать возвратиться в цивилизацию.

За это время мне пришлось так сжиться с чернокожими людоедами, что я не без участия относился даже к их семейным отношениям и домашнему быту.

Особенно меня интересовали дети и женщины; я с большим удовольствием следил и наблюдал за этой черномазой детворой и их забавными играми и занятиями. Прежде всего, о них можно сказать, нисколько не преувеличивая, что они, как мальчики, так и девочки, научаются прежде плавать, чем ходить. Матери не проявляют по отношению к своим детям ни особой чувствительности, ни заботливости, а предоставляют им беспрепятственно барахтаться по целым суткам в воде и оставаться совершенно нагими. Уже с трехлетнего возраста мальчуганы забавляются главным образом метанием игрушечных копий друг в друга. Для этой цели употребляют длинные сухие камышинки, добываемые с болот.

В возрасте девяти или десяти лет они меняют свои тростинки на более тяжелые деревянные копья с твердым костяным острием. Для мальчиков такого возраста часто устраиваются всевозможные состязания, чтобы испытать их искусство и ловкость; наиболее обычной в таких случаях наградой искуснейшему является одобрение и похвала его родителей и вообще старших, зрелых мужей его племени.

Кроме метания копий друг в друга существует еще один способ испытания ловкости мальчиков в этом деле. С одной из сильных ветвей дерева спускается привешенное на веревке кольцо, сквозь которое мальчики должны, на расстоянии не менее 20 шагов, метнуть свои копья, не задев кольца. Все вожди и воины племени неизменно присутствуют на этих состязаниях, иногда отличившийся счастливец получает небольшую награду в виде поощрения, – что-нибудь вроде ножных браслетов или небольшой связки мелких раковин, нанизанных на человеческом волосе.

В возрасте приблизительно 16 лет мальчики причисляются к числу взрослых мужчин племени, но звание воина они получают лишь через два или три года по достижении совершеннолетия.

Церемония посвящения в воины весьма любопытна. Обыкновенно это бывает весной, когда цветет мимоза, и соседние племена стекаются сюда со всех сторон поесть орехов и попить их соку. Положим, около двадцати юношей готовятся выдержать испытание, без которого они не могут получить почетного звания воина. Их прежде всего удаляют в пустынное место, где нет даже поблизости ни селений, ни лагеря и где они не могут увидеть женщин или детей. Здесь в течение недели или десяти дней юноша подготовляет себя к испытанию, выдерживая страшный период поста и воздержания от пищи.

По окончании этого поста приступают к испытанию. Бедный юноша, подвергающийся испытанию, должен предстать перед одним из экзаменаторов, какими бывают обыкновенно вожди или вообще опытные воины, и придать своему лицу и всем мускулам вид совершенной неподвижности и полнейшего равнодушия. Тогда экзаменатор с большой силой и искусством вонзает в мясистые части бедер, рук и ног свое длинное боевое копье, повторяя это десятки раз, но стараясь не наносить серьезных ран.