Новый швейцарский Робинзон

Но вскоре осел вырвался из рук жены, которая держала его за повод, и бросился вперед, делая уморительные скачки, которые очень позабавили бы нас, если бы мы не опасались за сидевшего на осле маленького Франсуа.

Фриц побежал за ослом и при помощи собак, которые преградили дорогу животному, скоро схватил его за повод.

Стараясь найти причину такой внезапной перемены в обыкновенно миролюбивом и спокойном настроении осла, я вскоре открыл, что иглы дикобраза, проткнув сено и одеяло, очень неприятно раздражали кожу нашего вьючного животного.

И потому я поместил нашу добычу уже не на спине осла, а на волшебном мешке, предостерегая Франсуа, чтобы он не прислонялся к ней.

Фриц, может быть, с целью поправить свой промах, зашел вперед каравана. Однако, мы достигли Обетованной Земли без всякой новой встречи.

- Чудо! - вскричал Эрнест, увидев высокие деревья, к которым мы приближались. - Какие громадные растения! Они не ниже стрелки страсбургского собора!.. И как богата здесь природа! Какая прекрасная мысль мамы покинуть пустынную местность, в которой мы жили!

Затем он обратился ко мне с вопросом: не знаю ли я названия этих деревьев?

- Деревья эти нигде не описаны, - ответил я, - и, по всей вероятности, мы первые из европейцев видим их. Но когда нам удастся поселиться на этих деревьях, и самый ловкий медведь не доберется к нам по их обнаженным стволам.

- А каковы наши деревья? - спросила меня жена.

- Я понимаю твой восторг, - ответил я: - и выбор твой прекрасен.

- Да, недурен, - возразила она, шутя погрозив мне пальцем. - Вот неверующий, который не хочет верить ничему, чего не видел!

Я выслушал этот дружеский упрек с улыбкой.

Мы остановились. Первой заботой нашей было развьючить наших животных, которым мы предоставили свободу пастись в окрестности, связав им предварительно передние ноги. Только свинья была оставлена совершенно свободной.

Выпустили мы также кур и голубей; куры принялись шарить около нас, а голуби взлетели на ветви деревьев, откуда они не приминули бы спуститься при первой даче корма.

Мы легли на покрывавшую почву пышную траву и стали совещаться о средствах построить дом на этих исполинских деревьях.

Но так как, по всей вероятности, невозможно было поселиться на них в тот же день, то меня беспокоила мысль о ночи, которую нам приходилось провести на земле, подвергаясь всем переменам погоды и беззащитными против хищных зверей.

Думая, что Фриц тут же, я позвал его для сообщения своего намерения, не теряя времени, забраться на самое большое из деревьев. Он не отозвался; но два последовательные выстрела, раздавшиеся на недалеком расстоянии, доказали нам, что он занят охотой. Вслед за тем раздался его радостный крик: "Попал! Попал!"

Вскоре он явился к нам, держа за задние лапы великолепную тигровую кошку и с гордостью поднимая ее на воздухе, чтобы показать нам.

- Молодец охотник! - воскликнул я: - ты оказал нам важную услугу, избавив наших птиц от этого опасного соседа, который не преминул бы отыскать их, хотя бы они попрятались в вершинах деревьев. Если увидишь еще подобное животное в здешних окрестностях, разрешаю тебе не давать ему пощады. Где нашел ты ее?

- Очень близко отсюда, - ответил Фриц: - я заметил движение в листве недальнего дерева, подкрался к стволу и оттуда выстрелил по животному, которое упало к моим ногам. Когда я приблизился, чтобы взять его, оно поднялось; но я добил его выстрелом из пистолета.

- Счастье, - сказал я, - что зверь не кинулся на тебя, будучи только ранен, потому что эти животные, хотя и не велики ростом, страшны, когда защищают свою жизнь. Я могу утверждать это с той большой уверенностью, что узнаю в убитом тобой животном не настоящую тигровую кошку, а маргая, очень обыкновенного в Южной Америке, где он известен своей хищностью и отвагой.

- Но какое бы ни было это животное, - сказал Фриц, - посмотри, как красива его шкура, с черными и коричневыми пятнами на золотом поле. Надеюсь, что Жак не изрежет шкуры моего маргая, как он изрезал шкуру шакала.

- Будь спокоен. Если Жака предостеречь, то он не коснется твоей собственности. Но что думаешь ты сделать из этой шкуры?

- Об этом я и хотел спросить тебя, - ответил охотник: - я последую твоему совету. Притом я не намерен употребить шкуру именно только в свою пользу.

- Хорошо сказано, сын мой. В таком случае, так как нам еще не нужны меха на одежду, то из этой шкуры ты, по моему мнению, можешь приготовить чехлы для наших столовых приборов, а из хвоста - великолепный охотничий пояс, за который станешь затыкать нож и пистолеты.

- А мне, папа, - спросил в свою очередь Жак: - что сделаешь из кожи моего дикобраза?

- Когда мы вырвем несколько игол, которые могут служить нам вместо стальных иголок и наконечниками для стрел, то из шкуры мы можем сделать род панциря для одной из ваших собак, чтобы сделать ее страшной для хищных животных.

- Чудесно, чудесно! - воскликнул Жак. - Как мне хочется поскорее одеть в такой панцирь Турку или Билля!