Новый швейцарский Робинзон

Копчение наших окороков заняло еще дня два жену, которая поддерживала в коптильне небольшой огонь, оставаясь дома под охраной которого-либо из сыновей, тогда как я с остальными бродил по окрестности. В каждый приход наш ко времени обеда мы приносили какую-нибудь добычу. Между прочим мы открыли в бамбуковой чаще несколько тростей футов в шестьдесят вышиной и соразмерной толщины. Перепилив эти стебли у узлов, мы без большого труда приготовили нечто вроде бочонков. Сидевшие на этих узлах колючки, твердые как гвозди, тоже пригодились нам. Наконец, молодые ростки бамбука, которые мы собрали одновременно с исполинскими стеблями, хозяйка наша положила в уксус, обернув их в листья равенсары.

Во время осмотра Проспект-Гилля я с досадой увидел и здесь такие же опустошения, произведенные обезьянами, как раньше на ферме. И здесь козы и овцы разбрелись по окрестности, куры совершенно одичали, а самое жилище было до того попорчено, что исправление его я должен был отложить до более удобного времени.

Еще несколько дней было употреблено на проложение новой дороги и на изготовление в прок прежней добычи. Когда наши окорока достаточно прокоптились, мы вновь собрались в поход. Я захватил с собой несколько окороков для увеличения путевого запаса, а остальные оставил в коптильне, тщательно завалив вход в нее песком, землей и колючками, для предохранения запаса от хищных птиц и зверей, а также и обезьян.

Наконец, однажды на рассвете наш маленький караван снова весело выступил в поход.

XXIX

ПРОГУЛКА ПО САВАННЕ.

СТАДО СТРАУСОВ И ИХ ЯЙЦА.

ЗЕЛЕНАЯ ДОЛИНА.

ИСПУГ ЭРНЕСТА. МЕДВЕДИ

Двухчасовая ходьба привела нас, без всяких приключений, к опушке небольшого леса.

Место это было прелестно и хорошо укрыто. Лесок примыкал справа к крутым скалам, а слева к устью ручья, вливавшегося в большой залив. На расстоянии приблизительно на выстрел отсюда находился узкий проход между ручьем и скалами, ведший в наши владения. Местность была приятна и удобная во всех отношениях. Мы раскинули на ней палатку и устроились для довольно продолжительного привала.

Во время приготовления к обеду я предложил прогулку в лесок, чтобы увериться в отсутствии подозрительного соседства. Мы встретили только несколько диких кошек, которые охотились на барсуков и при нашем приближении обратились в бегство.

После обеда жара стала до того удушливой, что нельзя было предпринять ничего. Вечер пошел на приготовления к следующему дню, в который мы намеривались совершить более дальнюю прогулку, чем все прежние.

На восходе солнца я и трое сыновей моих были готовы, и, позавтракав, мы отправились в сопровождении собак, кроме Билля. Проходя через ущелье, мы нашли свой бамбуковый завал разрушенным - вероятно, господствовавшими в последнее время сильными ветрами и наводнениями, - и убедились, что именно через этот проход боа проник в наши владения. Мы решились исправить эти повреждения на своем обратном пути.

Прежде чем пойти по степи, саванне, мы остановились полюбоваться представившимся нам обширным ландшафтом. Налево, за ручьем, который мы назвали Восточным, тянулась до самого дальнего небосклона волнистая цепь гор, осененных зелеными лесами и одиноко стоявшими пальмами, рисовавшимися на спокойном небе. Направо воздымались к небу гребни крутых скал, голых, грозных, которые как будто отступали с равнины, и которых последние ряды терялись в облаках. Таким образом эти громадные скалы служили естественной границей величественному ландшафту.

Мы перешли ручей вброд, и берега его показались нам еще довольно веселыми, потому что открывали нам, в сторону гор, зеленые рощи. Но по мере того как мы двигались дальше, страна принимала более и более вид знойной пустыни. Почва не представляла уже следов влаги; трава исчезла; редкие растения были сухи, колючи, неприятного вида, вполне согласуясь с раскаленной почвой. К счастью, мы перед уходом от ручья догадались наполнить свои тыквы водой.

После двухчасовой утомительной ходьбы, в течение которой мои три товарища произносили только жалобы на зной и усталость, мы достигли подошвы горы, которую избрали сначала целью похода, и, не желая идти дальше, легли в тени скалы, с намерением отдохнуть и освежиться.

Мы молча созерцали расстилавшуюся перед нами далекую равнину, голубые горы, замыкавшие ее на расстоянии пятнадцати или двадцати лье*, и Восточный ручей, сменившийся по равнине в резком противоречии с ней.

______________

* Французская путевая мера в 3,75 версты.

Мы уже несколько минут отдыхали в тени скалы, когда Кнопс с криком и свистом кинулся на скалу, увлекая за собой собак. Нам не хотелось подниматься, отчасти потому, что мы приписывали тревогу какой-нибудь пустой причине, отчасти и потому, что уже взялись за запасы и с должным рвением принялись уничтожать их.

Вдруг Фриц, который во время еды не переставал глядеть внимательно вдаль, быстро вскочил.

- Что это такое? - вскричал он. Как будто два человека верхами... Третий подъезжает к нам галопом... Они едут в нашу сторону... Папа, не дикари ли это пустыни?..