Новый сюрприз

Джером бросил клич, кто из стражей сегодня планирует выезжать в сторону Виндзора. Отозвались Мейсон, спешивший увидеться с сестрой, и Рей, которому опять не сиделось в лесу. Юный поэт быстро начеркал несколько строк на клочке бумаги, свернул его и отдал Объяснялкину:

– Передай, пожалуйста, Ирен. Скажи, что я поскакал в особняк, проверить, как там Преподобный без меня поживает.

На самом деле Джером жутко боялся, что принцесса выведает у него все сведения о Мелани ещё до того, как их расскажет ей сам Райт. А такие вести не должны были обгонять виновника переполоха. Юноша прекрасно понимал, что скрыть правду от названной сестры он не сможет, поэтому лучшим способом не проболтаться было не видеться с ней лично.

Рей и Мейсон, ничего не подозревая, отправились в сторону Виндзора.

Остин Вендер гнал коня к своему дому. Он старался приучить себя к мысли, что крыша над головой – это не любимый ДЛД, а тот особнячок, что остался ему от родителей. Тот, в котором когда-то жил дед… Было сложно находиться там, но нужно было учиться этому снова. А сейчас, когда в доме практически всегда присутствовал Джим Токкинс, страж не боялся туда возвращаться.

Переступив порог, рыцарь сразу заметил беспорядок и усмехнулся: испанец оставался в своём репертуаре.

– Преподобный, ты где? – крикнул Остин Вендер, вешая алый плащ на крючок возле входа.

– Наверху, – был глухой ответ.

Джером поднялся по скрипучим ступенькам, догадавшись, что голос доносился из его спальни. Войдя, страж увидел, что испанец с бутылкой вина стоит у полочки и рассматривает акварельную картинку – портрет девочки в обрамлении светлых волос.

– Привет, – поздоровался Джером.

– И тебе не чихать, – ответил Токкинс, отхлёбывая из бутылки, после чего повернулся и спросил: – Откуда у тебя портрет маленькой Ирены?

Джером насупился и сел на кровать:

– Это не Ирена.

– Да? А кто? Похожа очень.

– Это моя сестра. Родная, младшая.

Джим снова обратил взор на рисунок, сравнивая черты английской принцессы и девочки из рода Вендеров. Крупные глаза, тёмные ресницы, маленькие губы и крохотный носик – всё это казалось до боли знакомым.

– Надо же какое сходство… – пробормотал Токкинс. – А она знает об этом?

– Нет, – мотнул головой Джером. Поднявшись, он подошёл к другу вплотную, взял из его рук бутылку, отхлебнул и вернул испанцу тару. – И я не хочу, чтобы она знала.

– Почему?

– Не хочу, чтобы Ирена думала, что я привязался к ней только из-за сходства с Лизи.

– Где она сейчас? – указывая на рисунок бутылкой, спросил Джим.

– Она умерла через полгода после того, как был написан этот портрет. Ей было 8 лет.

Токкинс скривил страдальческую мину, выпятив нижнюю губу по-габсбургски[7], и, искоса взглянув на рисунок, отхлебнул ещё глоток вина:

– Понял. Буду молчать.

Лина провела Мейсона самой короткой дорогой до фрейлинского корпуса.

– Если бы она была у себя, это было бы проще, а отдать записку Джерома в руки гвардии я не рискну, – оправдывался страж перед сестрой.

В ответ она только усмехнулась:

– Ладно-ладно, рыцарь, угомонись! Видишь, и тебе иногда бывает нужна помощь простых смертных!

Поднимаясь по ступенькам, сестра Объяснялкина мило улыбалась всем караульным, чем весьма раздосадовала стража.

– Ты чего это так многозначительно на них смотришь? – одёрнув Каролину за рукав, шепнул ей на ухо Мейсон.

– Не твоего ума дело! – поддразнивая брата, ответила девушка и в следующую же секунду указала ему рукой на резную скамью: – Оставайся тут! Во фрейлинские покои мужчинам нельзя!

Страж подбоченился и стал недовольно расхаживать по коридору. Поведение его сестры давно наводило на мысли, что пора бы обуздать её, выдав, наконец, замуж. Но подходящей кандидатуры он никак не мог отыскать… Посмотреть в сторону своих друзей, рыцарей Красного ордена, Кеш не додумывался – их образ жизни мало вязался в его сознании с семейным очагом.

Спустя две минуты тяжёлая позолоченная дверь отворилась, и из неё выскользнула стройная фигурка Марии Рид.

– Чем могу быть полезна, сэр?

– Вот, – почувствовав, как розовеют щёки, ответил Мейсон, опустил взгляд и протянул девушке записку. – Это сэр Джером просил передать лично в руки принцессе Уэльской. Но она уже куда-то умчалась с утра, я не смог её отыскать в Виндзоре.

Мария с книксеном приняла бумагу. Мейсон почувствовал, что девушка смотрит на него, и поднял взгляд. Её внимательные глазки не без восхищения рассматривали золотые локоны рыцаря.

– Мне кажется, мы с Вами лично ещё не знакомы, сэр Мейсон… – улыбнулась девушка.

– Я рад, что это упущение исправлено, мисс…?

– Рид, – подсказала фрейлина. – Мари Рид.

– Вы сестра Стива и Джаспера! – догадался страж.

– Да, – снова улыбнулась дочь Северского.

– У вас отличная семья! – расплылся в улыбке Мейсон. – Мне посчастливилось сопровождать Стивенсона этим летом в Кент к его невесте.

– Это грустная история…

– Да, согласен, – кивнул страж и снова покраснел.

– Я передам записку от сэра Джерома, как только Её Высочество вернётся, – пряча бумагу за корсаж, произнесла Мария. – Обещаю Вам…

– Благодарю! – поклонился Мейсон.