Новый состав

— Ладно, я сама пойду, — крыса засеменила в сторону святая святых.

— Не смейте бить мне посуду! — выкрикнула ей вслед. Страх, что грозился отправить меня в обморок, куда-то исчез, оставляя вместо себя решимость и беспокойство.

— Не смей сюда идти! — пригрозил Аглае Тим. — А то Александра тебя скалкой по голове огреет. Мы с тобой уже все выяснили.

— Я хочу поговорить! — запротестовала крыска, однако остановилась.

— Делать мне больше нечего, с тобой разговаривать, — забурчал ученый. — Ушла жить к этому…. Как его… Аврелию, вот и сидела бы в его норе!

— Мы расстались, я хочу вернуться в терем, — запричитала крыса.

— Фиг тебе с маслом!

От их перепалки у меня начала болеть голова. Что вообще происходит вокруг? Разве это нормально? Видеть и слышать говорящую крысу, которая выясняет отношения с котом. Как же хочется вернуться обратно домой. И забыть об этом всем.

— Ну, Тимоша… — Аглая всхлипнула. — Мы же были хорошими друзьями…

— Перед тем как уйти, ты сперла пару головок сыра, три батона колбасы, четыре буханки хлеба и парочку драгоценностей Бериславы. И ты думаешь, после этого я разрешу тебе вернуться? — Тим все же рискнул высунуть свой нос из кухни и вернуться в сени. Только продвигался он осторожно и очень медленно, безотрывно следя за своей собеседницей.

— Первое время нам надо было на что-то жить, — стала оправдываться грызунья.

— Неужели твой крыс оказался альфонсом? — догадался Тим. — Съел все запасы, перепрятал украшения и выпер тебя из норы.

— Мы жили не в норе, — Аглая мотнула головой. Ее хвост стал нервно дергаться, выдавая напряжение своей хозяйки.

— Да ты…

— Послушай же…

— Не желаю слушать!

Их голоса слились в какую-то невообразимую какофонию. Постаралась прикрыть уши руками, но в одной из них была скалка, так что получилось у меня не очень. Поэтому я повернулась в кольце рук Острослова так, чтобы оказаться к нему боком и приложила одно ухо к его груди, а второе все же прикрыла свободной от скалки ладонью.

Голоса крысы и кота стали более приглушенными и теперь я отчетливо слушала, как быстро-быстро под рубашкой бьется сердце мужчины.

Тук-тук-тук…

Но неожиданно ритм стал сбиваться. Я нахмурилась. Не может же быть так, что у одного из лучших богатырей Краснограда сердце барахлит?

— У тебя сердцебиение сбилось, — пробормотала, плотнее прижимаясь к груди молодого человека.

— Угу… — неопределенно пробормотал он и тяжело вздохнул.

— Ах, так! — пискнула Аглая. Да так громко, что я четко это расслышала. — Вот она, дружба между мужчиной и женщиной! Хорошо! Больше я не попрошу у тебя помощи. Жаль, Жадюни больше нет. Зря я в свое время отстаивала свои права на тебя.

— Какие еще права?! — возмутился Тим. — Я тебе не машина!

Скосив взгляд на обладательницу противного лысого хвоста, увидела, как та понуро плетется в сторону выхода.

— И не жалко тебе ее? — спросила, отнимая руку от уха. От Острослова я отстранилась чуть позже. Но, мои жалкие потуги отойти от него хотя бы на пару шагов, не увенчались успехом — меня продолжали крепко держать.

— Ни капельки, — последовал ответ. — Она украла дорогую брошь, которую Черномор подарил своей жене на свадьбу и несколько колец, доставшихся женщине от бабушки.

— Это правда? — я посмотрела на мужчину, что по логике вещей должен был быть сыном этой самой Бериславы. Ведь эта женщина жена Черномора, а он в свою очередь…

— Правда все, — хрипловато сказал Острый, все же отпуская меня.

Я тут же отскочила от него, как ошпаренная. Догадывается, наверное, как я на него реагирую, вот и безбожно этим пользуется. А у меня сердце от этого не на месте. Ведь знаю — нельзя его к себе близко подпускать. Но… так бы хотелось узнать его получше. С другой стороны, мне казалось, что все его постельные победы — это что-то далекое и неправда. И я именно та, ради которой он исправится. Чушь, конечно, но ведь можно помечтать, не так ли? Неспроста же он мне два года снился. И я ему… Или тут это в порядке вещей?

— Пойдемте в кухню что ли, — буркнул Тимофей, спустя примерно минуту затянувшегося молчания.

Мы с Острословом стояли друг напротив друга. Я пристально смотрела ему в глаза, в надежде прочитать в них ответы на свои вопросы. Ясное дело, это было невозможно. Просто… мир-то сказочный. Вдруг и такое здесь возможно?

Черноморович же (ну и отчество, скажу я вам) блуждал по мне взглядом, в задумчивости почесывая бороду.

— Пойдем, — ответил рыжику богатырь и, отвернувшись от меня, первым прошел всвятая святых.

Все остальные, в том числе и я, последовали его примеру. Тимоша шел рядом со мной и недовольно сопел. Хотелось спросить у него, в чем, собственно, дело, но пока я решила обождать. Вдруг, сам расскажет?

Когда мужчины устроились за столом, я стала суетиться, чтобы организовать им хотя бы чай с оставшимися баранками. Из вчерашнего ужина мне почти нечего было предложить. Самой бы хоть немного осталось. Помру ведь с голоду.

— Что-то у тебя не густо, — Властислав побарабанил кончиками пальцев по столешнице, в задумчивости смотря на баранки и сухарики (еле нашла их в самом дальнем закутке одного из шкафчиков).