Новый старт

Я тоже не хотела оставаться в стороне, но я знала, что меня папе не поднять. Я снова села на кровать, чувствуя себя огромной и неуклюжей, как никогда. Папа сделал вид, что откусил кусочек от Максика-блинчика, и отпустил его. Потом папа улыбнулся мне. Отвесил поклон:

— Разрешите пригласить вас на танец, принцесса Эсмеральда, мой сверкающий зеленый изумруд?

Я вскочила, и папа принялся отплясывать со мной отчаянный джайв, распевая песенку красноносого олененка Рудольфа в ритме рок-н-ролла. Вита и Максик прыгали вокруг — Вита легко, как перышко, Максик тяжело топая об пол.

— Эй, эй, успокойтесь, дети, не то мы разбудим маму.

— А мы хотим ее разбудить! — сказала Вита. — Мы хотим смотреть подарки!

— Ну ладно, пойдем поздравим ее с Рождеством, — сказал папа. — Несите свои подарки.

— Они ведь на самом деле не все для Виты, да, пап? — спросил Максик.

Там по одному подарку для каждого из вас, — сказал папа. — Вот этот — для моего любимого сыночка…

— А я — твоя любимая дочка, да, папа? — сказала Вита, отпихивая меня локтем.

— Ты — моя замечательная маленькая дочурка, — сказал папа.

Я затаила дыхание. Я не хотела быть его большой дочерью.

— А ты — моя замечательная взрослая дочка, Эсмеральда, — сказал папа.

На самом деле меня зовут не Эсмеральда, а просто Эмили. Все остальные наши зовут меня Эм. Я так любила, когда папа называл меня Эсмеральдой!

— Давай я приготовлю чай для вас с мамой, — предложила я.

Еще я очень любила, когда со мной обращались как со взрослой. Виту и Максика даже близко не подпускали к кухонной плите, они и чайника-то включить не умели.

— Это было бы прекрасно, радость моя, но, если ты начнешь греметь посудой на кухне, бабушка обязательно проснется.

— А! Да.

Вот уж чего нам совсем не хотелось, это чтобы бабушка забралась в мамину-и-папину кровать вместе с нами.

— Тогда пошли, дети. Рождественское шоу начинается!

Папа зевнул и провел рукой по длинным волосам. У моего папы самые роскошные волосы на свете, такие длинные, густые, черные и блестящие, как у Максика, только у папы волосы намного ниже плеч. Днем он их заплетает в толстую косу, чтобы не мешались, а на ночь распускает, и это так красиво! Здорово и необычно, папе до того идет! Иногда он говорит, что они ему надоели, что он похож на какого-нибудь дурацкого хиппи, и грозится их остричь.

Так он и познакомился с мамой. Он зашел к ней в парикмахерскую, на верхнем этаже Розового дворца, и попросил их обкорнать. Она только посмотрела на него и сказала: ни за что. Сказала, что вообще-то ей не нравятся мужчины с длинными волосами, но папе это очень к лицу, у нее просто рука не поднимется испортить такой неповторимый облик. Так и сказала. Я знала эту историю наизусть. Папе понравилось, что она говорит ему комплименты, и он пригласил ее встретиться с ним после смены. В результате они весь вечер провели вместе и безумно влюбились друг в друга. С тех пор они не расставались. Прямо как в сказке. Только живут они не в заколдованном замке, потому что мама не так уж много денег зарабатывает в парикмахерской, а папа зарабатывает еще меньше. Он работает актером, но теперь у него еще есть свой магазинчик в Розовом дворце. Он очень много работает, что бы там ни говорила бабушка.

Лестничную площадку мы перешли на цыпочках, чтобы не разбудить бабушку. У нее самая большая комната, окнами на улицу. Наверное, это справедливо, ведь дом-то ее, но из-за этого маме с папой приходится тесниться в крохотной спаленке, а нам с Витой и Максиком вообще повернуться негде. Бабушка предложила, чтобы кто-нибудь из нас ночевал в ее комнате, но, на наш взгляд, это просто кошмарная идея.

Начать с того, что бабушка жутко храпит. В то рождественское утро ее храп слышно было даже через закрытую дверь. Папа тихонечко всхрапнул, передразнивая ее, и все мы захихикали как сумасшедшие. Пришлось зажать себе рты руками (а это непросто, когда несешь рождественские чулки и пакеты, которые так и норовят выскользнуть из рук!). Мы ворвались в мамину-и-папину спальню, роняя подарки на пол, и попрыгали на кровать, давясь от смеха.

Мама проснулась и села. Волосы падали ей на глаза.

— Что?.. — пробормотала она.

— Мамочка, счастливого Рождества!

— С Рождеством тебя, малыш, — сказал папа и поцеловал ее.

— Ах, поздравляю, поздравляю, милый! — сказала мама и обняла его, перебирая пальцами его волосы.

— Мне тоже рождественский поцелуй, мам! — потребовала Вита, ухватив ее за голое плечо.

— И мне! — сказал Максик.

— И мне, и мне, и мне! — заголосила я, дурачась.

— Поздравляю вас всех с Рождеством, дети. Все получите по самому горячему поцелую через минуточку.

Мама закуталась в халат и выбралась из постели.

— Ты куда? — позвал папа, снова залезая под одеяло. — Иди к нам!

— Сейчас, только загляну в ванную.

Было бы свинством начать разворачивать подарки без нее. Пришлось подождать. Когда мама вернулась, от нее пахло зубной пастой и ее особенным розовым мылом, лицо у мамы было напудрено, белокурые волосы взбиты, как всегда, в высокую прическу и закреплены лаком.

— Иди сюда, смотри, как у нас тут уютно.