Новый стратегический союз. Россия и Европа перед вызовами XXI века: возможности «большой сделки»

«Вовсе не случайно, что основная деятельность по налаживанию контактов развернулась в период пребывания Кондолизы Райс на посту госсекретаря и активизировалась после того, как Генри Полсон был назначен министром финансов. Отчасти эти попытки были навязаны США внешним миром».[97]

Действительно, практически ни один из вопросов глобального характера не может сейчас серьезно обсуждаться без участия растущих держав. В ряде случаев необходимость доказать способность Америки не только выполнять роль «глобального шерифа», но и худо-бедно обеспечивать распространение общественных благ диктует сближение даже с идеологически враждебным Китаем. В этой связи, анализируя американо-китайские отношения, ведущий российский специалист по странам и рынкам Азии Василий Михеев пишет:

«Характеристиками китайско-американских отношений являются, с одной стороны, нарастание экономической взаимозависимости американского и китайского капитала, а с другой – рост взаимной озабоченности: в США – в связи с (нетранспарентным) ростом военной мощи КНР, в Китае – с распространением теорий „китайской угрозы“... Однако экономический фактор, новые угрозы и глобальные проблемы бедности, природных катастроф... окажут позитивное воздействие на отношения Китая и США. Они будут отличаться большей степенью взаимодействия и меньшей степенью враждебности, чем сейчас».[98]

Америка, как мы видели выше, не может уже справляться с ролью глобального суверена – державы, предоставляющей общественные блага в мировом масштабе. Для этого ей нужны новые союзники и источники. Фред Бергстен, директор Института международной экономики имени Петерсона, обращает на это особое внимание:

«Чтобы стать экономической сверхдержавой, страна должна отличаться внушительными размерами, динамикой, быть интегрированной в мировую экономику и оказывать на нее значительное воздействие... Одной из главных проблем грядущих десятилетий станет необходимость убедить КНР взять на себя роль надежной опоры мировой экономики (каковыми являются две другие сверхдержавы), особенно если учесть, что на данный момент Пекин в этом не заинтересован».[99]

Будучи направленной на предотвращение появления там конкурентов и усиление собственного могущества, политика вовлечения США в Азию имеет весьма двойственный характер.

С одной стороны, Соединенные Штаты как через двусторонние отношения, так и в рамках многосторонних форумов, в первую очередь Азиатско-Тихоокеанского экономического сообщества (АТЭС), всячески противодействуют развитию в регионе интеграционных процессов исключительно на азиатской основе. Сейчас Вашингтон активно продвигает в рамках АТЭС идею создания Азиатско-Тихоокеанской зоны свободной торговли, часто в ущерб своим традиционным приоритетам. Несмотря на то что интеграционные процессы в АТЭС идут медленнее, чем в АСЕАН, большинство стран – членов последней связаны с Вашингтоном союзническими отношениями, а также рассматривают Америку как значимого балансира против крупнейших азиатских стран (Китай, Индия, Япония), претендующих на региональное преобладание. Таким образом, фактор американского присутствия сам по тебе препятствует превращению АСЕАН в модель общеазиатской экономической интеграции.

С другой стороны, практическим проявлением новой политики Вашингтона стала линия на втягивание новых потенциально великих держав в контролируемые США международные институты. В этой связи сейчас Белый дом стремится перестроить международные организации, чтобы привести их в соответствие со структурами восходящих держав. Помощник министра финансов по международным вопросам Клей Лауэри сформулировал позицию Вашингтона следующим образом: