Новый цифровой мир

Самым типичным и, наверное, самым ярким примером такого сдвига в распределении власти стало, конечно же, быстрое распространение возможности связываться друг с другом посредством мобильных телефонов с функцией доступа в интернет – хотя бы по причине его масштаба.

Кто-то благодаря недорогому миниатюрному устройству заметит, что его мнение наконец было услышано и учтено, что его наконец начали принимать во внимание, и таким образом получит первый опыт власти в цифровом пространстве. В результате репрессивные государства поймут, что им все труднее контролировать, подавлять и обманывать население, получившее доступ к новым технологиям, а демократическим правительствам придется учитывать все большее количество мнений (частных лиц, организаций и компаний). Конечно, правительства всегда найдут способ воспользоваться таким беспрецедентным проникновением интернета себе во благо, но благодаря нынешней структуре сетевых технологий он приносит пользу в первую очередь людям. Причины этого мы обсудим позже.

Так безопаснее или опаснее все же станет мир в результате усиления властных полномочий граждан? Поживем – увидим. Пока же остается лишь признать реалии мира, объединенного в сеть, – как благоприятные, так и неблагоприятные. Авторы книги изучали этот вопрос с двух точек зрения: один как ученый-компьютерщик, другой как специалист по внешней политике – и хорошо понимают, что однозначного ответа на него пока нет. Будущее зависит от того, как будут выполнять свои новые обязанности государства, граждане, компании и общественные институты.

В прошлом теоретики в области международных отношений частенько обсуждали цели государственного управления. Одни утверждали, что страны проводят такую внешнюю и внутреннюю политику, которая способствует максимизации мощи и безопасности, другие считали, что есть и иные факторы, например задачи торговли и информационного обмена. Цели государств в будущем не изменятся, а вот их представления о способах достижения целей, скорее всего, будут пересмотрены. Появятся две версии внешней и внутренней политики: одна – для физического, «реального» мира, другая – для существующего онлайн мира виртуального. Иногда эти версии будут противоречить друг другу: скажем, правительство принимает жесткие меры против определенного поведения в одной из реальностей и при этом допускает его в другой; ведет войну в киберпространстве и демонстрирует миролюбие в реальном мире… Так или иначе, государства будут пытаться справиться с новыми угрозами своей власти, которые возникают в результате большей соединенности людей.

Для граждан же доступ в интернет означает обладание множественными «личностями» как в физическом, так и в виртуальном мире. Во многом виртуальные личности окажутся превыше всех остальных: следы, которые люди оставляют, будут запечатлены онлайн навеки. А поскольку то, что мы размещаем в своих постах, пишем в электронной почте и SMS, то, чем делимся в сети, оказывает влияние на виртуальные личности других людей, начнут возникать новые формы коллективной ответственности пользователей.

Рост глобальной соединенности людей означает для организаций, общественных институтов и компаний одновременно как возможности, так и угрозы. Осознавая возросший уровень ответственности перед людьми, эти политические игроки будут вынуждены переосмыслить свою деятельность, изменить планы на будущее, а также скорректировать используемые методы и ведения дел, и информирования о них общественности. Им также придется столкнуться с обострением конкуренции, ведь информационное пространство, а вместе с ним и возможности игроков постоянно расширяются с ростом доступности высоких технологий.

В будущем никто – ни самые могущественные, ни наиболее бесправные – не сможет удержаться в стороне от перемен, которые во многих случаях будут эпохальными.

* * *

Мы познакомились осенью 2009 года в весьма благоприятных для тесного общения обстоятельствах. Это было в Багдаде, где мы обсуждали с иракцами критически важный вопрос: как высокие технологии могут помочь восстановлению страны? Перемещаясь по городу с одной встречи на другую, общаясь с министрами, военными, дипломатами и предпринимателями, мы видели перед собой общество, перспективы которого на возрождение и успех в будущем, казалось, висели на волоске. Приезд Эрика стал первым визитом в Ирак СЕО[3] высокотехнологичной компании из списка Fortune 500 и породил много вопросов о том, почему это вдруг Google интересуется Ираком. Поначалу даже мы не понимали до конца, с чем может столкнуться компания в этой стране, каких целей добиться.