Новый цифровой мир

Состояние невмешательства гораздо легче поддерживать в реальном мире. Виртуальное пространство серьезно усложняет эту модель, поскольку контроль над ним принадлежит людям. А люди, симпатизирующие оппозиционным движениям и этническим меньшинствам в Китае и России, могут решить, что Монголия идеально подходит им в качестве плацдарма. Сторонники уйгурских, тибетских и чеченских повстанцев захотят использовать монгольское интернет-пространство в качестве базы, с помощью которой можно проводить мобилизацию активистов, устраивать онлайн-кампании и создавать виртуальные движения. И если это произойдет, монгольское правительство, несомненно, столкнется с давлением со стороны и Китая, и России, и не только дипломатическим, ведь ее национальная инфраструктура не сможет выдержать киберагрессию соседей. Тогда, стремясь смягчить их и сохранить собственный физический и виртуальный суверенитет, Монголия решит выполнить ультиматум Китая или России и начать фильтрацию интернет-контента, связанного с «горячими» темами. В результате такого компромисса проиграют жители Монголии, чья онлайн-свобода будет принесена в жертву эгоистичным иностранным тяжеловесам с крепкими кулаками.

* * *

В ходе «балканизации» интернета сотрудничать будут готовы не все страны, однако конечный результат окажется одинаковым: мешанина национальных интернетов и виртуальных границ. Уже сложилась тенденция формирования глобальных платформ вроде Facebook и Google, и это означает, что технологии, скорее всего, станут распространяться и дальше, соответственно, в распоряжении людей окажутся инженерные средства для создания собственных онлайн-структур. Без государственного регулирования, замедляющего инновации, развитие этой тенденции пойдет очень быстро. Вначале определить, что находишься в интернете другой страны, окажется практически невозможным, поскольку выглядеть сеть будет везде одинаково, как и сейчас. Пока страны работают над закреплением своей автономии в виртуальном мире, большинство пользователей практически не заметят перемен.

Однако такой гомеостаз не продлится долго. То, что начиналось как всемирная паутина, начнет походить на сам мир, разделенный на части и наполненный взаимоисключающими интересами. В интернете появится необходимость получения некоего аналога виз. Сделать это можно будет быстро, в электронном виде: механизм, обеспечивающий передачу информации в обоих направлениях, запустится после того, как пользователь, желающий попасть в интернет той или иной страны, зарегистрируется и согласится с определенными условиями. Если Китай решит, что для доступа в китайский интернет всем иностранцам нужна виза, резко ослабнут человеческие связи, станет труднее заниматься международным бизнесом и проводить аналитические исследования. А если добавить к этому внутренние ограничения, в XXI веке возникнет аналог известной в семнадцатом столетии японской доктрины сакоку («закрытой страны»), направленной на практически полную изоляцию страны.

Некоторые страны захотят ввести визовые требования и в качестве средства мониторинга иностранных посетителей, и для получения дохода: при пересечении виртуальной границы государства будет автоматически списываться небольшая сумма, а за нарушение условий выданной визы в результате определенных действий пользователя (что можно отследить при помощи куки-файлов и иных средств) – взиматься штраф. Виртуальные визы могут появиться в качестве реакции на кибератаки, и, если ваш IP-адрес относится к стране, включенной в черные списки, вы столкнетесь с более тщательной проверкой и более пристальным мониторингом.

А некоторые страны решат сделать красивый жест и откажутся от требования визы, чтобы продемонстрировать свою открытость и побудить другие государства последовать своему примеру. В 2010 году первой страной в мире, на законодательном уровне установившей сетевой нейтралитет, стала Чили. Сегодня почти половина 17-миллионного населения Чили имеет доступ к интернету, государство продолжает совершенствовать технологическую инфраструктуру, и нет никаких сомнений, что подобные публичные жесты побудят и других поддержать дальновидную чилийскую политику в области коммуникаций. Власти стран, население которых только-только начинает выходить в сеть, теперь смогут оценить модель, выбранную Чили, и сравнить ее с иными подходами. В конечном счете возможно подписание соглашений о безвизовом обмене информацией с другими странами, что позволит выстраивать торговые отношения в области интернет-торговли и иных онлайн-платформ. Это был бы действующий в виртуальном пространстве аналог Шенгенского соглашения о безвизовом перемещении по Европе.