Новый Вавилон

– Хорош сопли жевать, – я развернулся и в раскоряку прошлепал одетыми в ласты ногами к воде.

Не оглядываясь на остальных, я погрузился в воду и, выбросив все мысли из головы, поплыл. Правильное дыхание, размеренные, не суетливые движения – я мог проплыть всё расстояние, не запыхавшись. Но сердце бешено стучало, потенциальная опасность, таившаяся в воде, могла перерасти в непосредственную угрозу в мгновение ока. Те, кто имел сомнительную честь видеть черепах под водой, не забудут свой ужас никогда.

Мы быстро отдалялись от берега. Меня никто не обгонял, хотя уверен в команде были пловцы лучше и опытнее. Тот же Кшиштоф, несмотря на привязанную к ноге сумку с оружием, усердно работал своими огромными ручищами и плавал баттерфляем. Я использовал кроль, не потому что мне больше подходил этот стиль, скорее я не умел плавать по-другому.

До первой точки нам требовалось совсем немного времени – не больше двадцати минут. Выбирались на камни почти синхронно. Скользкие валуны требовали сноровки и осторожности. Взбираться на круглые, покатые камни из воды и в ластах тяжело, но при нашей физической подготовке вполне реально.

– Наблюдатели молчат, – один из американцев бросил взгляд на столпившихся на скале Мыса людей.

– Значит, двигаемся дальше, – скомандовал Франсуа, – неизвестно сколько у нас времени.

      Мы оставили двух американцев на камнях и нырнули в воду с другой стороны. До острова рептилий оставалось метров шестьсот. На этот раз в море чувствовалось сильное подводное течение. Первая прохладная волна, обжегшая ногу, испугала меня до чертиков. Ожидая нападения в любой момент, становишься нервным.

Подводное течение затрудняло взятый ранее темп, а время работало против нас. Приходилось напрягать волю, отгонять панику и страхи. Никто не знает, как черепахи чувствуют добычу. Мы не знали почти ничего об их органах чувств и мнения на этот счет высказывались самые разные и противоречивые. Я склонялся к версии врожденной эхолокации. Были известны случаи спасшихся людей, которые по тем или иным причинам не пытались плыть. Тот же Пинар не издавал никаких звуков и не шевелился во время захвата его корабля, и он выжил в отличие от своих товарищей. Конечно, рептилии видели в воде, но, как и все, были ограничены расстоянием.

Мы плыли, работая руками и ногами изо всех сил. Я видел нескольких человек справа, каждый был сам за себя, и не было смысла передвигаться друг за другом. Главное быстро преодолеть весь путь. Рептилий не было, я думал о том, чтобы после проверки острова незамедлительно отправить всех обратно. Надо воспользоваться ситуацией и переправить людей на Мыс. Поиски шнорхелей можно провести и самому.

Один из пловцов правее меня ойкнул и, вскинув руки, быстро исчез под водой. Волна адреналина пролетела под кожей, обжигая всё тело от головы до закутанных в ласты пяток. На мгновение я затормозил, чтобы осмотреться, и меня сразу обогнали другие пловцы. Промедление равносильно смерти, одна черепаха может одновременно утянуть под воду двух человек. Но, черт побери, почему молчат наблюдатели? Я развернулся в воде, продолжая подгребать правой рукой, а левой смахнул соленую воду с глаз. Некоторое время понадобилось для фокусирования на вершине скалы. Люди отчаянно жестикулировали, но не выбрасывали белый флаг, который по заранее достигнутой договоренности означал замеченных рептилий. В теории наблюдатели должны вывесить столько флагов, сколько смогут засечь черепах.

Я окончательно прекратил движение, в холодном течении находиться неприятно, но нужно было осмотреться. Пловец ушел под воду, он был хорошо виден в прозрачной воде. Пришлось окликнуть проплывающего мимо Оуэна. Вдвоем мы вытащили бедолагу к острову. Человеку свело ноги, ничего страшного. Вся команда уже расположилась на скалистом берегу и вооружалась.

– Все целы? – Франсуа оглядывал людей.

Медленно, стараясь не шуметь, мы поползли вверх по скале. Никто из людей ни разу не оплывал остров, у нас не было сведений о его размерах и береговой линии. По словам мальчишек-вундеркиндов здесь были просторные площадки, но в целом остров состоял из скальных пород, пещер и гротов. Почти никакой растительности.

– Вон, смотри, – Оуэн показывал мне на впадину невдалеке от нас.

Мы находились на вершине небольшой скалы. Каменная гряда поднималась на десять-двенадцать метров. Такая естественная ограда опоясывала весь остров. Между скалами мы насчитали не меньше пяти песчаных впадин размером с футбольное поле. Все они разделялись скоплениями камней и валунов, но сохранялись отчетливо видимые проходы с одной площадки на другую. Даже отсюда мы видели углубления и пещеры, будь то естественные или искусственные гроты, но они были повсюду и возможно составляли сообщающийся лабиринт. Опасный ландшафт, невозможно контролировать все выходы.

– Смотрите!