Новый век начался с понедельника

– «Да нет, что ты!» – тут же нашёлся профессор, поглаживая неожиданно, из-за спины возникшего, курьера по кличке «Доцент» по плечу.

После чего, уже на выходе, профессор поделился своим впечатлением о Платоне с Надеждой:

– «Какой же у Вас интересный человек работает! Умный! Я от него просто в восторге! Да и красив он, как Бог!».

Уже на троллейбусной остановке, прощаясь с Надеждой и Гудиным после окончания празднования, триумфально прошедшего для всех коллег Платона и, особенно для него самого, тот весело заметил:

– «А на их фураж мы ответили своим фурором!».

На следующий день Гудин первым подошёл к Платону и принялся обсуждать вчерашнее.

Этим он как бы выразил возросшее к коллеге уважение.

Говоря о разговоре профессора Прозорловского и Надежды, Иван Гаврилович завистливо заметил:

– «Он этим, наверно, просто вогнал её в краску?!».

– «…в зелёную?!» – прозорливо и риторически, якобы спросил Платон Гудина.

Вечером, вдохновлённый высокой оценкой мудрого профессора, поэт вновь сел за стихи.

Поздней ночью Платон, медленно передвигаясь по тёмной комнате к секретеру, хотел без шума убрать в него свои бумаги.

Но осторожно выдвигаемый им ящик, всё же разбудил Ксению, тут же не пропустившую возможность посоветовать мужу:

– «Платон! Хватит партизанить!».

А на утро его вдобавок обрадовала и интеллигентная сменная дежурная Галина Александровна:

– «Платон Петрович! А мне Ваше произведение, тем более, как египтологу, очень понравилось! Я даже не ожидала! Вы меня приятно удивили, даже очень, просто шокировали!».

– «Я очень доволен, что Вам это понравилось, а то некоторые мои читатели проявляют для меня просто непонятную реакцию, и вообще ничего не могут сказать, правда, про предыдущие части романа!» – бурно, радостно и откровенно среагировал автор.

– «А я Вам объясню, почему так реагируют некоторые Ваши друзья! Дело в том, что в своих произведениях Вы многих своих читателей просто задавили интеллектом.

И не каждый может с этим смириться. Это так!».

– «Понятно!» – протянул, довольный такой оценкой, Платон.

– «Ну, прям бальзам на душу!» – завершила свои дифирамбы Галина Александровна.

– «Галина Александровна! Бальзам надо не на душу, а на язык!» – поставил точку в обсуждении польщённый и смущённый автор.

Пользуясь недолгим отсутствием работы и начальницы, Платон сел за компьютер.

Но не тут-то было! Принтер опять не работал.

Платон давно заметил, что периодически с их компьютером, но чаще с принтером, что-нибудь случалось и мешало Платону распечатывать его произведения.

И это были явные происки его коллег, прежде всего Алексея.

Видимо он, по своей инициативе, или по указанию Надежды, но наверняка подстрекаемый Гудиным, каждый раз опускался до такой низости.

Поначалу испытывавший затруднения, постепенно Платон стал находить выход. Такая их незримая игра, хоть и с паузами, продолжалась довольно долго, пока у Платона не лопнуло терпение, и не взыграло чувство возмутившейся гордости.

Но Платон так заразил коллег своим творчеством, что те не только ревновали, но и сами пытались хоть что-то из себя выдавить.

Алексей и Иван Гаврилович в разное время продемонстрировали ему свои способности к стихосложению, после чего Платон понял, что от дураков лучше держаться подальше, и перестал их знакомить со своими дорогими произведениями, дабы не замарать их наивными творениями графоманов.

– «Вы теперь мои соратники! В смысле… со «перники». Нас теперь два пера! Нет, точнее три пера!» – пел им дифирамбы в глаза Платон.

Но с этого, 2007 года, заработок Платона существенно возрос, позволив ему, наконец, купить для своего домашнего компьютера новое устройство, включающее в себя принтер, копир и сканер, то есть, три в одном.

И Платон стал теперь независимым от принтера на работе. Это позволило ему и более того, дало право не посвящать больше коллег в своё творчество, больше не занимаясь печатанием своих трудов на работе.

Он стал полностью автономным от остальной части коллектива.