Новый взгляд на историю Русского государства

«Владычество Монгольской династии, известной у нас под именем Золотой орды, у магометан под названием Улуса Джучи[229] или Чингизова Ханства Дешт Кипчакского (т.е. немецко-купеческого), а у самих Монголов под названием Тогмака, было в течение почти двух с половиною веков ужасом и бичом России. Оно держало ее в узах безусловного порабощения и располагало своенравно венцом и жизнью князей ее. Владычество сие долженствовало иметь более или менее влияния на судьбу, устройство, постановления, образование, нравы и язык нашего отечества. История сей династии образует необходимое звено Российской истории, и само собою ясно, что ближайшее познание первой не только служит к точнейшему уразумению последней в сем достопамятном и злополучном периоде, но и много способствует к пояснению наших понятий о влиянии, которое Монгольское владычество (т. е. по нашему владычество Великого ордена — Мегале Орде по-гречески) имело на постановления и народный быт России.

Со всем тем, однако, недостает у нас достоверной частной истории сего поколения Монголов... Каждый, ближе освоившийся с сим предметом, легко согласится в том, что все, доселе сделанное в сем отношении, отнюдь не удовлетворительно.

Усладительна мысль, что при нынешнем (в 1832 году!) столь благоприятно изменившимся состоянии наук в России, подобное предприятие не есть более невозможное. Уже пятнадцать лет, как Муза Востока внедрилась и в нашем отечестве. Уже и петербургские библиотеки, подобно Лондонской и Парижской, обогатились драгоценными сокровищами восточных рукописей всякого рода и как в других странах, так и у нас с каждым годом возрастает число знатоков и любителей Восточной Словесности. И так ныне уже можно почитать сбыточным то, что лет пятнадцать назад перед сим было еще неисполнимо, а тем более тогда, когда Шлецер впервые старался внушить охоту к обработанию сего занимательного предмета. Академия уже ныне может предложить задачу, коей решение кроме основательных сведений о Российском языке и истории требует столь же глубокого познания языков восточных, а именно, магометанских. Задача сия заключается в следующем:

Написать Историю Улуса Джучи или, так называемой, Золотой Орды, критически обработанную на основании как восточных, особенно магометанских историков и сохранившихся от Ханов сей династии монетных памятников, так и древних русских, польских, венгерских и прочих летописей и других, встречающихся в сочинениях современных европейцев, сведений».

Таково было воззвание нашей Академии наук в 1832 году, причем история Золотого Ордена русских летописей впервые авторитетно отождествлялась с Улусом Джучи сарацинских писателей, а Улус Джучи был сопоставлен с «Тогмаком» монголов. Но и теперь мы можем сказать, как тогда наша Академия Наук, что «мы до сих пор тщетно ищем арабского, персидского, турецкого, монгольского и китайского писателя, который, избрав себе частную историю Чингизских потомков в Кипчаке предметом особого разыскания, мог бы служить ясным и верным источником для истории означенного периода...» и что «на восточных языках нет особенной Истории сей династии; по крайней мере таковая не хранится ни в одной из европейских библиотек, сколько они ни богаты восточными рукописями, мы не встречаем указаний о сочинениях сего рода ни у турецкого биографа Гаджи-Халфы, ни у какого-либо другого магометанского историка, исчисляющего свои источники... Относящиеся к Большой Орде[230] сведения в наших летописях встречаются только как бы мимоходом, а посему весьма отрывочны и вообще неполны и недостаточны. Имена монгольских ханов, полководцев и прочих часто чрезвычайно искажены и потому перемешаны; эпохи царствования первых не везде верно обозначены, и о делах их обыкновенно не упомянуто, если они не относятся к самой Руси. Имена же многих государей, не состоявших в связях с Россиею, даже вовсе опущены в (русских) летописях, и весьма ошибся бы тот, кто возмечтал бы, что из этих летописей можно извлечь полный список сих ханов, не говоря уже об истории иных».

Единственным человеком, который откликнулся на этот зов, был известный в свое врем ориенталист Иосиф фон-Гаммер Пургшталль (ум. в 1856 году), приславший на предложенный конкурс сочинение под псевдонимом. Но Академия Наук не нашла его достаточно серьезным и закончила свой отзыв о нем такими словами: