Новый взгляд на историю Русского государства

Дальнейшие династические события Российского государства автор ведет год за годом вплоть до 1110 года, т. е. до времени Владимира Мономаха (1093-1125). Эту рукопись никак нельзя считать за подлог нового времени, потому что к XIX веку было найдено несколько ее вариантов, древнейшими из которых считаются «Ипатьевский» список, написанный, как думают, в начале XV века, и «Лаврентьевский», помеченный 1377 годом, которым пользуюсь здесь я.

Но как бы много ни было найдено таких копий, однако, благодаря тому, что в них говорится уже о событиях XII века, поднимается вопрос: каким образом автор, живя в киевском монастыре в XII веке, мог знать то, что было в 862 году в Великом Новгороде, при огромной трудности тогдашних путей сообщения и полной безграмотности всей страны? Ответ здесь может быть только один: не мог никак. А потому и вся «Нестерова Летопись» есть простое сочинительство.

Поскольку же Нестор является автором необоснованного тезиса о скандинавской колонизации Руси, следует более внимательно рассмотреть причины его возникновения и закрепления в истории России. Вот с чего начинается скандинавская версия.

«Пошли послы за море к варягам, к Руси, как зовут тех варягов русью, как иные зовутся свеями (шведами), иные — урманами (германцами), иные — англами, иные готами. Так и эти сказали Руси, Чудь, словяне, кривичи и все: „земля наша велика и обильна, а порядку в ней нет. Придите княжить и владеть нами“[35].

Основоположник псевдо-критической (а никак не научной) истории Русского Государства Шлецер нисколько не удивляется тому противоречию, что в другом месте говорится, будто бы за три года перед этим те же варяги были, наоборот, изгнаны. Вот буквальные слова автора: „В 859 году варяги были изгнаны, в 862 призваны опять (Нестор, 11, 100, в извлечении из сп. Архива)“.

— Что же тут необыкновенного? — спрашивает Шлецер сам себя, и отвечает себе:

— Точно тоже сделали в 499 году бритты с Генстом и Горсом (Шлецеров „Нестор“, II, 187), и то же сделало в 91 году французское правительство с Горсом[36].

Но вот и продолжение Нестора:

„И избрались от немцев[37] три брата с родными своими и взяли себе всю Русь и пришли прежде к славянам и срубили город Ладогу. И сел в Ладоге старший Рюрик, второй — Синеус на Белом Озере, а третий — Трувор в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля Новгород“[38].

(Наиболее остроумным из всех этих словопроизводств я считаю созвучие имен Рюрик, Синеус и Трувор с германской фразой переводимой, как Рурское царство, его династия и верное воинство).

Если мы будем рассматривать каждое имя самостоятельно, то приходится признать, что на западно-европейских языках они не имеют смысла, значит пришли из чужой страны. Считая, что это занесено из Византии.

Название „немцы“ тут мало смутило историков, допустивших, что немцами у русских летописцев назывались все не говорившие на их языке. А для определения национальности трех пришедших княжить и владеть Русью, поступили так: Рюрик, — говорили, — скандинавское имя. Оно происходит вовсе не от имени Рурикия Помпеянина, византийского полководца, сражавшегося будто бы в 312 году с Константином Великим за Лициния, от скандинавского имени Грорекур, Рорек, Рорикръ, Рурик я допускаю происхождение имени Рюрик от византийского слова „рюорика“ — царь спаситель. Имя Трувор всего созвучнее с французским Трувер (trouveur), т.е. трубадур, как я уже говорил, и это кстати дает и осмысленное значение. А имя Синеус никак не укладывается ни в какие другие языки кроме греческого, где Синеус значит доблестный. И мне кажется, что это словопроизводство наиболее вероятно, так как не скандинавская, а византийская культура имела влияние на русскую. Припомним только, что большинство и современных наших имен — греческие. А словопроизводство Синеус вполне естественное, проявившееся, например, в словах: синтаксис (сопоставление), синтезис (сопоставление, сложение), синтетикос (сопоставляющий) и так без конца. Не раз уже показывал я, что все имена людей были первоначально лишь их прозвищами, имевшими значения на своем языке, и что созвучные слова на разных языках могут считаться имеющими общее происхождение лишь тогда, когда они не только созвучны, но и осмысленны. А при всех слово-производствах со скандинавских языков имена Рюрик, Синеус и Трувор (по-русски трубарь) бессмысленны. Лишь при моем отождествлении Трувора с французским Трувером, Рюрика с византийским Рюориком, Синеуса с греческим Син-Евсо получается подходящий смысл[39].

Догадка знаменитых языковедов Михаэлиса и Бютнера, что библейский Навуходоносор был славянин, так как имя это созвучно с русским „Небу-угодный-царь“ (Эверс, 1, 7), гораздо убедительнее, чем все умозаключения романистов.

Итак, филология не доказывает скандинавского происхождение Новгородской Руси. А если возьмем южную Киевскую Русь, интересно, что наиболее культурный народ средних веков ромеи-византийцы производили ее от франков. Так, продолжатель Феофановой хроники, живший — говорят нам — около 963 года, пишет: