Новый Завет: культурно-исторический контекст

1:13–16. Бог «искушает» людей, как сказано в Библии и в более поздней еврейской литературе (Быт. 22:1; Втор. 8:2; 13:3; Суд. 2:22), но Он никогда не испытывает их в том смысле, который подразумевается здесь: поражение, вместо укрепления в стойкости. В еврейских текстах четко различаются замысел Бога, Который испытывает людей (в любви, в поисках добра), и цели сатаны, который их искушает, соблазняет, заставляя пасть. В большинстве еврейских текстов сатана (также называемый Велиаром) играет роль искусителя. Хотя Иаков не отрицает опосредованную роль дьявола (4:7), здесь он подчеркивает человеческий элемент — склонность поддаваться искушению. Он олицетворяет «похоть» с желанием, которое овладевает человеком, зачиная в нем человека греха, что в итоге приводит к его гибели; иудейские учителя обычно применяли риторические приемы персонификации «злых помыслов», которые овладевают всеми людьми.

То, что люди «искушают» Бога, ясно из Ветхого Завета (Чис. 14:22; Пс. 77:18,41,56; 94:9; Мал. 3:15), но эти примеры показывают их стремление испытать Бога, а не вынудить Его поддаться искушению. Иаков мог адаптировать этот термин в свете греческих философских концепций, где говорится о том, что на Бога нельзя воздействовать, или изменить Его человеческими действиями, и что Он не мог быть причиной зла в мире. Но более вероятно, что здесь Иаков просто обыгрывает оттенки смысла термина «испытание»; в Ветхом Завете Бог ясно изображается как непосредственная причина суда (напр.: Ам. 4:6—11), и Он прислушивается к мольбе человека (Быт. 18:23–32; Исх. 32:10–13). Этому есть хорошее объяснение в Сир. 15:11,12,20: люди выбрали грех, и они не имеют права говорить, что Бог несет ответственность за их реакцию на испытания (в греческой литературе, напротив, подчеркивается, что множество людей протестуют против слишком сурового искушения, устоять против которого они не в силах).

1:17. Вместо испытаний, которые ломают человека (1:12–16), Бог посылает ему дары благодати, включая сотворение или возрождение (ст. 18). Тезис о том, что Бог — вечный источник благодати в мире, был общимдля еврейской и греческой литературы мудрости. В древности люди верили, что все небесное носит печать совершенства, а иудейские авторы иногда использовали термин «свыше» как синоним выражения «от Бога».

«Отец светов» — это может означать «Творец звезд»; язычники рассматривали звезды как божества, а иудеи считали, что звезды — это ангелы. (У хананеев в Угарите, задолго до этого, бог Эль носил титул «Отец светов», а в Свитках Мертвого моря верховный ангел Божий именуется «Управителем светов». В разных еврейских источниках звезды называются «светами», ср.: Быт. 1:14–19; Иер. 31:35.) Древние астрономы использовали такие выражения, как «движущиеся тени», для описания беспорядочных перемещений небесных тел; но философы считали, что на небесах все совершенно, неизменно и не связано непосредственно с землей. Большинство людей в Древнем мире верили в астрологию и боялись сил, связанных со звездами. Иаков не поддерживает астрологов, но, как и другие еврейские авторы, заявляет, что Бог — верховный владыка, управляющий звездными мирами, и тем самым отвергает всякую мысль о непоследовательности Его деяний. Для древних читателей его слова означали следующее: испытания не связаны с действием непредсказуемой судьбы, это свершения любящего Отца, достойные веры.

1:18. Не ясно, идет ли здесь речь о верующих, возрожденных через Евангелие (ср.: 1:21; 1 Пет. 1:23; см. коммент. к Ин. 3:3,5), или о сотворении человека по слову Божьему (Быт. 1:26); «начаток» (первые плоды), вероятно, говорит в пользу начала нового творения. Это ясно в обоих случаях: Бог, дарующий жизнь, противостоит «похоти», которая порождает грех (1:15), и это служит иллюстрацией благодати Божьей, даруемой человеку (1:17).

1:19–27 Истинная религия

Иаков теперь обращается к тому, как следует переносить испытания (1:2—18). Пример зилотов, чьи идеи обрели популярность в иудейской Палестине, что в итоге привело к разрушению Иерусалима, не могслужить образцом для подражания. Иаков осуждает не только насильственные действия, но и разговоры о насилии, которые сопутствуют им.

1:19. Это были, насколько известно, одни из самых популярных увещеваний в еврейской литературе мудрости, начиная с притчей (напр.: Прит. 14:29; 15:18; 16:32; 19:11); найти подобные параллели в греческих источниках довольно затруднительно. Иаков противопоставляет эту библейскую и традиционную мудрость духу противления, который привел к уничтожению его страны.

1:20. Военное сопротивление иудеев, направленное против власти Рима и его приверженцев из иудейской знати, преподносилось как орудие праведного гнева Божьего. Но Иаков связывает праведность с миром (3:18) и непротивлением злу (5:7).

1:21. «Нечистота», скверна, в данном контексте должна относиться к неправедному гневу (1:20); «кротость» же — это добродетель, непротивление.