Новый Завет: культурно-исторический контекст

9:11–15. Иудеи верили, что Бог слышит мольбу обездоленных о помощи (Втор. 15:9, 10); читатели Павла вполне осознавали, что их помощь бедным возносит хвалу Богу (2 Кор. 9:11,12; ср.: 1:11) и пойдет на пользусамим коринфянам через молитвы бедных в Иерусалиме (9:14). (Говоря «дар» Божий [ст. 15], Павел, возможно, использует тактический прием, побуждая коринфян сделать пожертвования в пользу бедных вИерусалиме.)

10:1-18 Не так, как оппоненты Павла

Резкая перемена в тоне Павла — от нежной привязанности к собратьям до обращения к своим противникам — побудила многих исследователей предположить, что гл. 10–13 относятся к другому его посланию. Однакоряд исследователей полагают, что Павел получил новую информацию непосредственно перед тем, как приступил к написанию этих строк, или что он специально использовал "диатрибу — резкую отповедь своим оппонентам — в заключительных главах послания.

10:1,2. Обличительное послание Павла (2:4; 7:8; резко обличительные письма предназначались для самых серьезных обстоятельств) вызвало резко негативную реакцию у некоторых членов общины. Правила "риторики требовали, чтобы в письмах была видна та же личность, что и при непосредственном знакомстве. «Кротость и снисхождение Христово» — это, вероятно, намек на высказывание Иисуса, записанное позже уМатфея (Мф. 11:29); это был достойный ответ коринфянам, которые жаловались, что Павел слишком слаб (1 Кор. 2:3); в греческой культуре кротость не считалась добродетелью (термин «кроткий» эквивалентенсовременным выражениям «никчемный человек», «размазня» и др.).

10:3–5. Греческие мудрецы иногда описывали свою борьбу против ложных идей как войну; нечто подобное говорит здесь и Павел. Как и эти мудрецы, Павел объявляет войну ложным идеям. «Помышление» — термин "ораторов или философов; продолжая метафору войны, мысль человека, взятая в плен, может быть соотнесена с понятием «военнопленный». Ср.: Прит. 21:22.

10:6. После окончания войны правители обычно стремились отомстить тем, кто выступал против них (см., напр.: 2 Цар. 12:31). Павел, возможно, имеет в виду, что верующие должны работать еще упорнее, чтобынаверстать время, упущенное в период своего непослушания.

10:7. Озабоченность коринфян своим внешним видом напоминала софистов (учителей риторики), которые большое значение придавали внешним атрибутам, но истинные философы постоянно высмеивали такую позицию (4:16–18). Более состоятельные члены коринфской церкви были страстно увлечены греческой философией; Павел, таким образом, упрекает их, используя их собственные понятия.

10:8. «Власть» и авторитет Павла были предметом обсуждения в 1 Кор. 9:5 (где термин «власть» обычно передается как «право»); некоторые богатые коринфяне были недовольны тем, что он не вписывался в ихпредставления о культурных нормах (имеется в виду, что он, будучи учителем нравственности, работает ремесленником). Ветхозаветные пророки были призваны и созидать, и разрушать (см., напр.: Иер. 1:10), но Павлу поручено лишь назидать коринфян (2 Кор. 12:19; 13:10).

10:9,10. Одно из основных правил древних писем/посланий состояло в том, чтобы написанное письмо адекватно отражало личность человека, как если бы он сам присутствовал среди своих слушателей. Философы, которые обнаруживали несоответствия подобного рода, обычно подвергались словесным нападкам.

Считалось, что «весомые и авторитетные» (KJV) послания писались солидными, респектабельными людьми (римляне высоко ценили добродетель, которую они называли gravitas, «тяжеловесность» — понятие, включавшее в себя строгость и непреклонность); в речи же Павла сквозит недостаточный опыт владения риторическими приемами, а потому он не смог произвести должного впечатления на влиятельных людей. Его непосредственное присутствие тоже не производило большого впечатления, возможно, из-за того, что он не был одет как полагалось философу или (более вероятно) у него не было изысканных жестов, которые считались непременным атрибутом ораторского искусства. Другими словами, Павел писал лучше, чем говорил.

10:11. Философы и иудейские учителя часто прибегали к противопоставлению слов и дел; дела имели больший вес. Даже если Павел был неважным оратором, его слова не расходились с делом.

10:12. «Сравнение» было известным приемом в риторике и литературе; здесь Павел высмеивает своих оппонентов: по своей глупости, они даже вообразить себе не могут, что нельзя сравнивать себя с самим собой. Высокие покровители обычно писали рекомендательные письма своим подопечным из низших слоев общества, но иногда люди были вынуждены восхвалять сами себя; самовосхваление могло приниматься только в весьма ограниченных дозах, но Павел изображает своих оппонентов как людей претенциозных, что в греческой культуре считалось пороком.

Павел прибегает к сарказму, сравнивая себя с такими учителями. По правилам «сравнения», нельзя было сопоставлять вещи несопоставимые; вместе с тем, это оборачивается в пользу Павла в 10:13–18.