10:10.
Хотя Ветхий Завет был написан на еврейском языке, с редкими вкраплениями текстов на арамейском, большинство евреев в I в. н. э„рассеянных по всей Римской империи, пользовались переводом на греческий язык. В дошедших до нас еврейских текстах говорится: «Вы открыли мои уши», а большинство греческих версий передают эту фразу следующим образом: «Вы приготовили Мне тело» (дабы исполнить волю Божью). Иудейские комментаторы обычно выбирали ют вариант, который иллюстрировал их собственную точку зрения (некоторые комментаторы даже слегка изменяли изучаемый текст, приспосабливая его к своей точке зрения); здесь и автор Евр., и его читатели пользуются греческим переводом, и автор разъясняет это следующим образом: «не жертвы, но тела, во исполнение воли Божьей» — совершенной жертвы тела Христова. Такая аргументация согласуется с древними правилами экзегетики, принятыми у иудеев, и преподнесена она весьма искусно.10:11–14.
Автор возвращается теперь к своему основополагающему тексту, Пс. 109:1, используя и 109:4. Вечный священник по чину Мелхиседека (Пс. 109:4), который должен был занимать свое место, восседать, доколе враги Его не будут повержены (а враги эти еще не были покорены, Евр. 2:8), должно быть, уже принес Свою единовременную жертву, так как священники не могли приносить жертвы в сидячем положении.10:15–17.
Как и христианство, иудаизм связывал богодухновенность Писания со «Святым Духом», Который большинством древних иудеев воспринимался как Дух "пророчества. Автор Евр. возвращается здесь кпредшествующим текстам (Евр. 8:8-12), которые разъяснялись с помощью ветхозаветных текстов (Иер. 31:31–34), — это обычная практика истолкования ранее процитированных отрывков.10:18.
Если новый завет (8:6—13) включает в себя прощение грехов и грехи больше не вспоминаются (8:12; 10:17), то ужеАвтор Евр. не обращается к образу приношений за грех или жертвы повинности в будущем идеальном храме Иезекииля (Иез. 40:39; 42:13; 43:18–27; 44:29), он истолковывает это символически, имея в виду совершенную жертву смерти Христа (Ис. 53 и др.).
10:19–25 Новое поклонение
10:19,20.
Святилище было предназначено для служения священников, но в святая святых, которое, вероятно, имеется здесь в виду, доступ был открыт только первосвященнику, и даже он мог входить туда только раз в год. Но Иисус, предтеча (6:20; ср.: 2:10; 5:9), освятил небесное святилище (9:23–28), так что Его последователи могут присоединиться к Нему в присутствии Бога (ср. коммент. к Отк. 21:16). Завеса (см. коммент, к 6:20; ср.: Мк. 15:38) отделяла даже священников от присутствия Бога в святая святых, но теперь верующие в Иисуса получили полный и совершенный доступ в присутствие Бога (Евр. 4:16). ПребываниеБога среди Своего народа в скинии указывало на личные взаимоотношения с Ним тех, кто искал Его (Исх. 33:11), несмотря на некоторые ограничения (Исх. 33:23; 34:30–35).10:21.
Это указание на превосходство Иисуса перед Моисеем (Чис. 12:7); см. коммент. к Евр. 3:6.10:22.
«Приступаем» — в Ветхом Завете это язык жертвоприношений или нравственных наставлений; здесь это слово означает вхождение в присутствие Бога (10:19,20) и установление взаимоотношений с Богом(7:19,25) через Иисуса, великого Первосвященника. «Кроплением очистивши сердца» (9:13; см., напр.: Лев. 14:7; ср.: Исх. 24:8, текст, процитированный в Евр. 9:19,20) и «омывши тело» — это образы, связанные с левитским служением, но автор здесь имеет в виду духовное очищение (Иез. 36:25–29). Автор Евр., как и многие другие иудейские писатели "диаспоры, говорит о необходимости и внутреннего, и внешнегоочищения; но здесь начинается с очищения телесного (в греч. тексте употреблен глагол в настоящем времени), что относится к "крещению. "Язычников, обращаемых в иудаизм, крестили, чтобы очистить от языческой скверны; членство в "Кумранской общине требовало крещения (как самого первого из многих омовений) во избавление от распространенной в мире скверны; христиане крестили новообращенных во свидетельство вступления в новую жизнь. Символическое значение христианского крещения не ускользнуло от внимания иудейских наблюдателей.Сочетание веры, надежды и любви как исходных добродетелей (10:22–24), по-видимому, было особой формулой христианства (см., напр.: 1 Кор. 13:13; Кол. 1:4,5; 1 Фес. 1:3).