Ноздря в ноздрю

—  Это потрясающе, Макс. — Салли искренне улыбнулась. — Абсолютно потрясающе.

—  Спасибо. — Я наклонился и поцеловал ее в щеку.

За последние шесть месяцев я виделся с Тоби и Салли чаще, чем за шесть прошлых лет. Несколько раз они приглашали нас с Каролиной провести у них день-другой, и мне это нравилось, поскольку родительский дом по-прежнему оставался мне до­мом, тем более что никакого другого у меня больше и не было. Я привык к походному образу жизни, держа вещи в чемодане. Стены моего дома срыли бульдозером, потому что воздействие высокой тем­пературы значительно уменьшило их прочность, и оставлять их было опасно. Теперь участок земли, на котором стоял мой коттедж, вместе с разрешением на новое строительство выставили на продажу, как мне представлялось, по нереально высокой цене. Но мой риелтор не сомневался, что его обязательно ку­пят, и в самом скором времени.

За прошедшие месяцы, находясь в Ньюмаркете, я жил у Карла, за исключением тех дней, когда к не­му приезжали жена и дочери, что случалось все чаще и чаще. В этих случаях я снимал номер в «Бедфорд лодж», где наконец-то удалось провести ночь и Ка­ролине, после того как ее выписали из больницы.

Моим временным адресом в Лондоне стала по­луподвальная квартира на Тэмуорт-стрит, где поли­ция обнаружила два миниатюрных подслушиваю­щих устройства, одно под раковиной, второе — в темных глубинах аптечного шкафчика.

Каролине не удалось дать сольный концерт в «Кадогэн-Холл», и она окончательно потеряла альт, останки которого мы привезли к лучшему мастеру-реставратору. Он качал головой, осматривая альт, а потом заявил, что восстановлению инструмент не подлежит. То есть он мог вернуть прежнюю форму корпусу и грифу, но не звучание. Какие-то части альта остались на полу «Торбы» и благополучно исчезли. Мастер мог их заменить, но такая замена не­гативно сказалась бы на том же звучании. В итоге мы увезли альт с собой и положили на полку как по­стоянное напоминание о принесенной Каролиной жертве.

Каролина сама быстро пришла в себя и даже уговорила директоров оркестра включить концерт Бенджамина Бриттена для альта и скрипки, произ­ведение, которое она не смогла исполнить в «Кадогэн-Холл», в программу летнего выступления оркестра в Сент-Джеймсском парке. Тот июньский вечер выдался на удивление теплым, а ее талант просто за­ворожил меня.

Я вновь нашел ее взглядом и улыбнулся. Она улыбнулась мне. Мисс Каролина Эстон, альтистка, моя невеста и спасительница.

Яцек и Каролина вновь подарили мне жизнь. Я словно родился заново, когда уже не сомневался в близости смерти. В ту знаменательную ночь, когда я сидел, ожидая, пока саперы унесут взрывчатку из «Торбы», я дал себе слово взять жизнь за рога и уже не отпускать их.

Вот с того самого момента и стараюсь наслаж­даться жизнью сполна, не тратя попусту ни одного отведенного мне на этом свете мгновения.