Ноздря в ноздрю

В следующий раз очнулся в темноте. Справа от меня находилось окно, и за ним все было черно, если не считать пары желтых пятен уличных фонарей. Я лежал на кровати. Помнил, что нахожусь в больнице, больнице Эдденбрука. В Кембридже, но не мог вспомнить почему. Гадал, что могло случиться со мной в ресторане.

— Привет, Макс, — послышался голос слева от меня.

Я перекатил голову по подушке. Каролина. Улыбнулся ей.

— Привет, Каролина. Как хорошо.

— Так ты знаешь, кто я?

— Разумеется, знаю. Я, конечно, в больнице, но я не тупой.

— Доктор предупредил, что ты можешь не вспомнить меня. Он сказал, что раньше ты даже не помнил, кто ты. Весь день то приходил в себя, то проваливался в небытие. Как ты себя чувствуешь?

— Лучше, увидев тебя. Но почему я здесь?

— Ты попал в автомобильную аварию. Автобус врезался в твой автомобиль, и ты ударился головой. Они думают, о боковое стекло. Говорят, что у тебя легкое сотрясение мозга, но через несколько дней ты поправишься.

Я не помнил ни аварии, ни автобуса.

— Как ты меня нашла?

— Я позвонила тебе на мобильник, чтобы сказать, на каком поезде приеду, и мне ответила медсестра. Сказала, что ты в больнице, и я сразу приехала. — Каролина улыбнулась.

«Какая она милая», — подумал я.

— И который теперь час?

— Около двух.

— Ночи?

— Да.

— Ты уж извини, что оставил тебя без обеда. Где ты остановилась?

— Здесь. — Мне это тоже понравилось. — Пришлось уговаривать, но в конце концов они разрешили мне остаться.

— Но ты же должна где-то спать?

— Мне и так хорошо. — Опять она мне улыбнулась. Как мне это нравилось. — Я найду, где отоспаться, утром.

«Ну и ну», — подумал я.

— Ты по-прежнему собираешься подать на меня в суд? — спросил я.

— Вне всякого сомнения. — И она рассмеялась. Но смех превратился в слезы, которые покатились по ее щекам. Она смеялась и плакала одновременно. — Господи, я так рада, что с тобой все в порядке. Не делай больше этого.

— Чего этого?

— Не пугай меня так. Когда я позвонила, мне сказали, что тебе делают сканирование внутричерепной полости, чтобы понять, нет ли где гематом. Они сказали, что еще не знают, как сильно поврежден мозг. — Плакала она от воспоминаний. — Я не хотела тебя потерять сразу после того, как нашла.

— Я думал, это я тебя нашел.

— Да. — Она всхлипывала, борясь с рыданиями. — Ты. Как ты меня нашел? Может, мне лучше и не знать. — Она наклонилась и поцеловала меня в лоб, а потом, нежно, в губы. «К этому я готов привыкнуть», — подумал я.

— Извини, время, конечно, не самое удобное, но мне нужно в туалет.

— Я позову медсестру. — И она выскользнула из палаты. Вернулась с крупной, среднего возраста женщиной в синей сестринской униформе.

— Ага, вы опять с нами, мистер Мортон. Как себя чувствуете?

— Не так уж и плохо, — ответил я. — Немного болит голова, и хочется в туалет.

— Вам судно или «утку»? — спросила она. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о чем речь.

— Ах, «утку». Но разве я не могу пойти в туалет?

— Я посмотрю, есть ли тут коляска. Не хочу, чтобы вы ходили после такого удара головой. У вас сотрясение мозга, которое может вызвать вестибулярные расстройства.

Она вернулась с коляской и помогла мне перебраться в нее из кровати. В больнице на меня надели некое подобие ночной рубашки с разрезом по всей спине. Так что я сверкал голым задом, когда с помощью медсестры перебирался в кресло. С координацией движений у меня действительно было не очень, так что этот маневр я бы элегантным не назвал. Оставалось только надеяться, что Каролина на меня не смотрит.

Медсестра повезла меня по коридору к туалету. Желание справить нужду становилось все более острым, и я уже начал подниматься, чтобы сойти с кресла.

— Один момент, — остановила меня медсестра. — Я только поставлю кресло на тормоз.

Тормоз. Тормоза. Что-то такое с тормозами. Я пытался вспомнить, что именно.

Одной ночной рубашкой с разрезом во всю спину дело не закончилось. Медсестра настояла на том, чтобы пойти со мной и держать меня за плечи во время процесса, опасалась, как бы я не рухнул на пол, сшибив унитаз. В больнице, решил я, плевать хотят на приличия.

Чувствуя себя гораздо лучше, пусть и недовольный навязчивостью медсестры, я вернулся в кресло, и медсестра покатила меня к кровати. Там опять поставила кресло на тормоз. Я замер. Неужели боялся, что тормоза вновь не сработают?

— Каролина! — громко позвал я.

— Ш-ш-ш, — осекла меня медсестра. — Всех перебудите.

— Я здесь. — Каролина подошла, наклонилась ко мне.

— На моем автомобиле отказали тормоза, — прошептал я.

— Я знаю, — ответила она. — Полисмен сказал врачам, что причиной несчастного случая стал отказ тормозов.

— Не было никакого несчастного случая.

— Как это?

— Я думаю, кто-то пытался меня убить.

— Ты серьезно? — спросила Каролина.

— Более чем.

Я уже рассказал ей о том, что нашел мой автомобиль незапертым на стоянке у станции Кембридж, и о моих опасениях, что тормоза откажут в ночь на среду.

— Но ты же не знаешь наверняка, что кто-то повредил тормозную систему. Тем более что по дороге домой тормоза тебя не подвели, — резонно указала она.

— Это правда, — кивнул я. — Но в среду утром они отказали.