Ноздря в ноздрю

Ранее я пригрозил Бернарду исключением из Общества юристов,[41] если он не будет вести себя как должно, и пока претензий к нему у меня не было. Когда я представлял его Каролине, он обошелся без ехидных реплик. Более того, просто рассыпался в комплиментах, не поинтересовавшись, отказалась ли она от иска в тот самый момент, когда спустила штанишки.

И теперь все четверо сидели, скрестив взгляды на мне, ожидая моего рассказа. Я полагал, что не разочарую их.

— Благодарю вас всех за ваше присутствие, — начал я. — А вас, Тоби и Салли, что позволили Каролине и мне остаться. И вас, Бернард, что по моей просьбе приехали из Лондона.

— Давай ближе к делу. — В голосе Тоби слышалось нетерпение. Он, конечно, был прав. Я тянул время, потому что не знал, с чего начать. Все рассмеялись, и сковывающее меня напряжение несколько спало.

— Извините. Я просто не знаю, с чего начинать.

— Попробуй сначала, — предложила Каролина.

— Хорошо. — Я глубоко вдохнул. — Вечером перед скачкой «2000 гиней» я готовил званый обед на ипподроме Ньюмаркета. В обслуживании гостей участвовали все сотрудники моего ресторана, поэтому сам ресторан в этот вечер не работал. Гостей обслуживали и другие люди, как нанятые через агентство, так и работающие в компании, которая обслуживала посетителей ипподрома на постоянной основе. Но я и заказывал продукты, и готовил еду.

Я улыбнулся Каролине.

— Каролина тоже была на обеде. Играла в струнном квартете. — Она улыбнулась мне. — Так вот, практически все гости ночью мучились от пищевого отравления. В том числе я, Каролина и большинство моих сотрудников. Один даже попал в больницу. Анализы показали, что причиной отравления стала недоваренная фасоль, съеденная за обедом. — Я выдержал паузу. — Все, кто как-то связан с готовкой, знают, что недоваренная фасоль может вызвать сильнейшее расстройство желудка, хотя даже я не знал, что одной фасолины достаточно для того, чтобы человека вывернуло наизнанку, а именно это и произошло. Но никакой фасоли на обеде быть не могло. Все блюда я готовил из исходных продуктов, без использования каких-либо полуфабрикатов, и фасоль в их число не входила. Но анализы однозначно указали на наличие недоваренной фасоли, следовательно, кто-то подсыпал ее в еду.

— Вы говорите, что сделали это намеренно? — спросил Бернард.

— Да. Никто не станет случайно добавлять фасоль в еду, чтобы отравить двести пятьдесят человек. Все фасолины порезали на мелкие кусочки или растолкли, иначе их бы заметили в соусе. Я думаю, именно в него добавили фасоль.

— Но зачем кто-то это сделал? — спросил Тоби.

— Хороший вопрос. Я не один день пытался найти на него ответ, но так и не нашел. — Я оглядел лица сидящих передо мной, но никто ответа не предложил. Другого я и не ожидал. — Давайте продолжим. На следующий день я опять стал приглашенным шеф-поваром, на этот раз в ложе спонсора на скачках. Мы все знаем, что там произошло, мне на редкость повезло, и я не оказался среди девятнадцати погибших. Среди них была и молодая официантка из моего ресторана. — Я опять помолчал, вспомнив похороны Луизы, боль утраты родителей и друзей. Скрипнул зубами, снова глубоко вдохнул и в нескольких словах описал то, что увидел в ложах, опуская самые кровавые подробности. Я бы вообще мог об этом не рассказывать, но мне хотелось немного их встряхнуть. Чтобы они полностью осознали, что одни люди могут сделать с другими. Чтобы они поверили, что мне, а может, им тоже грозит реальная опасность.

— Я и представить себе не мог, что смерть прошла так близко от тебя, — подал голос Тоби. — Мама упоминала, что ты был на скачках, но… — Он замолчал, не договорив. Я решил, что перед его мысленным взором возникала та самая «картинка», которую я и хотел нарисовать.

— Это ужасно. — По телу Салли пробежала дрожь. — Я больше не хочу об этом слышать.

— И я больше не хочу просыпаться в холодном поту после очередного кошмара, вызванного последствиями этого взрыва, — отчеканил я. — Но знаю, что буду просыпаться. Буду, потому что произошло все наяву, в реальной жизни, с людьми, которых я знал. — Выражение лица Салли не оставляло сомнений в том, что она не ожидала такого отпора.

— В газетах писали, что бомба предназначалась арабскому принцу. — Бернард, как и положено адвокату, опережал всех на шаг. — При чем тут обед?

— А если бомба предназначалась не принцу, а именно тем людям, которых взорвали? — спросил я. — Вдруг всех, кто пришел на обед, отравили, чтобы кто-то следующим днем не смог прийти на скачки и, таким образом, не подвергнуть свою жизнь опасности?

— Если кто-то знал, что готовится взрыв, они могли просто не прийти на ленч, — не сдавался Бернард. — Зачем им травить столько людей накануне скачек?