Нож разведчика. Добро пожаловать в ад! (Каждый выбирает сам)

– Владимирыч, у меня есть бесхозный от комплекса. Жесткий вылетел, отправили по гарантии поставщику. Ноут лежит. Могу дать во временное пользование.

– С Гончаренко проблем не будет?

– А он узнает? Оборудованием мы с Саней занимаемся. Пока диск из фирмы не придет – компьютер твой.

– Константин, спасибо! Реально выручишь. Жесткий я со своего сдохшего поставлю, систему установлю. Без компьютера сейчас как без рук. Когда подойти?

– Гончаренко с сегодняшнего дня в командировке, на отделе Дениска остался. Так, дежурит он на следующей неделе… Давай завтра в половину десятого у ГУВД встретимся?

– Без проблем. Вартуш, вы не против?

– Конечно, Сергей, о чем речь? Костя, ты по пути на рынок заскочишь? И не делай такое скорбное лицо.

– Тогда, заинька, пиши мне список.

– А запомнить ты не можешь?

– Тупой карандаш лучше самой острой памяти!

– Да, мужчина – это диагноз.

Выдав с победным видом афоризм, хозяйка вышла.

Улыбаясь, Константин скомандовал:

– Саня, разливай!

Сиделось, как говорится, хорошо. В голове приятно бродил легкий градус, немного отлегла хандра и даже не раздражал включенный хозяином на малую громкость телевизор.

В вечерних новостях мелькали митинги, толпы под разноцветными флагами, сменяли друг друга ораторы. Бездумно глядя в экран, Ратный заедал очередной глоток вина порезанным на дольки ароматным кубанским яблоком.

– Мля, сколько там бабла крутится!

– Что, Саш?

– Да вот смотрю и прикидываю – сколько на это стадо денег запуливают?

– Ну, наверное, если каждому хотя бы по сотке баксов за митинг…

– Я слышал, не меньше двухсот.

– Многовато получается за пару-тройку часов дурака повалять.

– Владимирыч, выборы президентские, Москва опять же. Да это вообще простым, а бригадирам сотен по пять, наверное.

Ратный внимательнее посмотрел на экран. Бегущая строка как раз оповестила, сколько собрал практически вышедший в тираж, когда-то популярный политик.

– Две с половиной тысячи. Да, нехило получается. А рожи точно довольные – хорошо им с пендосовских грантов отслюнявлено.

– Две с половиной тысячи, да по две сотни… пятьсот тонн зелени!

– Нет, Саш, до хрена слишком.

– Владимирыч, отвечаю.

– Да ты прикинь сумму – это же прорва денег. Пятнадцать лимонов нашими…

Константин прервал разгорающийся спор:

– Парни, завязывайте. Сейчас у Вартик ноут возьму, в Сети пороемся. Там точно кто-то о реальных ценах проболтался.

Знакомый Сергею ноутбук, не менее знакомая версия операционки.

– Как работает?

– Вообще отлично, все летает. Классно ты тогда сделал.

Модем в юэсбишное гнездо, подключение, куча ссылок Гугла.

– Ну, что я говорил?

– Блин, а кто же мне про две сотни пел? Или то про митинги «белых ленточек» речь шла?

– Даже по пятьдесят баксов – это сто двадцать пять тысяч. Больше, чем четыре с половиной миллиона деревянными.

– Да, мля, не хотелось с утра материться…

Парни помолчали, примеряя сумму к своим проблемам.

– Надо было не в полицию идти, а партию создавать.

– Костя, кто бы тебе разрешил? Да и вообще, все партии у нас созданы на деньгах. Нет денег – хрен, а не партия, есть партия – идут деньги.

Сергей пощелкал тачпадом:

– Кстати, три митинга тогда сразу проводили. На двух других где-то под тысячу человек набиралось. Наверное, лимонов шесть это им стоило.

– Обалдеть.

– Нам эти деньги… Как раз по два на нос. Я бы с ипотекой сразу рассчитался. И осталось бы немерено. А ты, Сань?

– Однокомнатная в Юбилейном.

Два миллиона… Для Сергея это тоже полное решение проблемы жилья. Даже в самом центре на «студию» хватит. И на жизнь останется. Эх, мечты!

– Владимирыч, интересно, как им деньги за митинг выдавали?

– Наличкой. Вот хомячок хвастается – бригадиры раздавали. По пятьдесят долларов каждому, новенькой бумажкой.

– Так бы поехать и гробануть козлов. Пару бригадиров, дубинкой по почкам, навар в карман…

– Можно шокером – и тише, и надежнее.

Кустов отрицательно покачал головой:

– Нет, парни. В толпе, кругом коллеги из московской полиции… нереально. Да и своя охрана имеется – не совсем же лохи? Узнать бы, когда и куда бабло забрасывается? Ведь сто процентов, не через банки перевод делается. Или через банк, но свой, прикормленный. Первый митинг во сколько проводился?

– В десять утра. Если учесть, что банки обычно открываются в девять…

Веселов закончил фразу:

– Налик всю ночь лежал в их конторе.

Сергей уточнил:

– Сейф, охрана, сигнализация. Видеокамеры наблюдения. Возможно, дежурство самих функционеров.

– Это наверняка.

– Но с утра с сигнализации должны были снять. Часов в восемь. Баксы отсчитать по количеству народа в бригадах.

– Тогда и видеокамеры вырубить. Деньги-то левые, налоги с них точно не платили.

– Парни, вы уже реально налет просчитываете?

Кривовато улыбнувшись, Александр вопросительно глянул на Ратного и ответил хозяину:

– Я бы не отказался на такую лавочку наехать. Знаешь, как в анекдоте: от ста тысяч долларов невозможно отказаться.

– Думаешь, там столько лежало?

– Я думаю, там было гораздо больше.

После уверенного комментария Сергея установилась тишина, нарушаемая лишь бормотанием телевизора. Подумав, Ратный продолжил: