Нож сновидений

По правде говоря, он уже запалил нешуточный пожар. По крайней мере, раздул первые уголья. Если будет милостив к нему Свет, если никого не обуяло излишнее рвение и никто не поддался отчаянию при виде того, как шончан крепко держат в своих лапах Тарабон, если никого не постигнет несчастный случай, способный разрушить самый лучший и тщательно выстроенный план, тогда все отряды в Тарабоне, а это около двадцати тысяч человек, до исхода сегодняшнего дня нанесут удары навроде этого. И завтра они нападут снова. Теперь Итуралде остается лишь совершить через Тарабон рейд более чем в четыре сотни миль, избавляясь понемногу от принявших Дракона тарабонцев и собирая своих людей, а затем нужно вновь пересечь равнину Алмот. Если осияет его Свет, то разожженный им пожар хорошенько подпалит шончанскую шкуру, достаточно, чтобы, рассвирепев, они в ярости кинулись за ним в погоню. И, как надеялся Итуралде, разозлятся шончан не на шутку. Тогда они очертя голову бросятся за ним и угодят прямиком в расставленную им ловушку, даже не заметив ее. Если шончан не станут его преследовать, тогда он хотя бы очистит свою родную страну от тарабонцев и добьется от принявших Дракона доманийцев, чтобы они, вместо того чтобы сражаться против него, сражались за короля. А если же шончан заметят ловушку…

Скача вниз по холму, Итуралде улыбался. Если шончан заметят ловушку, то у него уже есть наготове другой план, а если понадобится, то найдется еще один. Он всегда отличался предусмотрительностью и всегда составлял планы с учетом всех случайностей и обстоятельств, какие только мог себе представить, за исключением того, что Дракон Возрожденный самолично возникнет вдруг перед ним. Итуралде решил, что тех планов, что он уже разработал, на данный момент вполне хватает.

Верховная леди Сюрот Сабелле Мелдарат лежала без сна в своей постели, уставившись в потолок. Луна зашла, и трехарочные окна, смотревшие в дворцовый сад, были темны, но ее глаза привыкли к сумраку, и она различала по крайней мере очертания орнамента, которым была расписана многокрасочная штукатурка. До рассвета оставалось не больше часа-двух, однако ей не спалось. После исчезновения Туон большую часть ночей Сюрот проводила без сна, лежа всего лишь под тонкой шелковой простыней и засыпая лишь тогда, когда от усталости закрывались веки, как она ни старалась удержать глаза открытыми. Сон рождал кошмары, которые ей хотелось забыть. В Эбу Дар никогда не бывало по-настоящему холодно, но по ночам сохранялось немного прохлады, и этой малости хватало, чтобы не дать ей уснуть. Вопрос, который заражал страхом ее сны, был прост и жесток. Жива Туон или нет?

Побег дамани из Ата’ан Миэйр и убийство королевы Тайлин заставляли склоняться к версии о смерти Туон. Три события огромной важности, случайно произошедшие в одну ночь, – слишком тревожное совпадение, и первые два ужасали и сами по себе, указывая на то, что с Туон случилось самое худшее. Кто-то пытается сеять страх среди Райагел, «Тех, кто возвращается домой», вероятно, для того, чтобы сорвать Возвращение. Что же лучше послужит этой цели, как не убийство Туон? Что хуже, тут может быть замешан кто-то из своих. Поскольку Туон сошла на берег под вуалью, никто из местных не мог знать, кто она такая. Тайлин, вне всяких сомнений, убита посредством Единой Силы, наверняка это сул’дам и ее дамани. Сюрот ухватилась за мысль, что во всем виноваты Айз Седай, но рано или поздно кто-то, от кого не отмахнешься, задастся вопросом: как одна из этих женщин, пресловутых Айз Седай, смогла проникнуть во дворец, полный дамани, да еще в городе, полном дамани, и притом остаться необнаруженной? А чтобы снять ошейник с дамани из Морского народа, нужна хотя бы одна сул’дам. И одновременно со всеми этими событиями невесть куда пропали две сул’дам, которые принадлежали самой Сюрот.

В любом случае пропавшими их стали числить два дня спустя, и их не видел никто с той ночи, как исчезла Туон. Сюрот не верила, что те причастны к исчезновению Туон, хотя тогда они должны были находиться в отведенных дамани каморках. Прежде всего, она не могла представить, чтобы Ринна или Сита сняла ошейник с дамани. Наверняка у них нашлись веские причины, побудившие их тайком улизнуть и пытать счастья где-то подальше отсюда, у кого-то, кому неведом их мерзкий секрет, у кого-то наподобие этой Эгинин Тамарат, которая похитила парочку дамани. Очень странно – ведь совсем недавно ее возвысили до Высокородной. Странно, но это и не важно: все равно Сюрот не понимала, каким образом Эгинин можно связать со всем прочим. Вероятно, женщина сочла, что тяготы и сложности службы тех, кто возведен в ряды знати, чересчур обременительны для простого моряка. Что ж, рано или поздно ее отыщут и арестуют.