Нож в спину. История предательства

Кубе собирались отравить. Подготовили ампулу с ядом. Но от этой идеи пришлось отказаться.

— В доме Кубе обедают в разное время, — объясняла Осипова. — Маленького ребенка обычно кормят раньше. Если отравить пищу, то к обеду Кубе может выявиться, что ребенок отравлен. Тогда дело будет провалено. Мы договорились, что я достану две мины, а Мазаник подложит одну под матрац Кубе, а другую в кровать его жены.

Почему все-таки Елена Мазаник согласилась взорвать Кубе, пошла на такой риск? Ведь она в прямом смысле рисковала жизнью — собственной и жизнями родных.

— Мы ее заставили это сделать, — уверенно говорил Николай Хохлов.

Подпольщики грозили Елене Мазаник: придется отвечать за сотрудничество с оккупантами. В сорок третьем году, когда немецкие войска уже отступали и возвращение Красной армии становилось реальностью, предупреждение звучало грозно.

Но подпольщики ко многим обращались с просьбой помочь в уничтожении Кубе. И угрожали, и обещали что-то. И те соглашались поначалу, а потом отказывались. Им было страшно. Елена Григорьевна Мазаник нашла в себе силы преодолеть этот страх.

Она поставила одно условие — не только ее, но и родственников, сестру с детьми, вывезут с оккупированной территории, спасут от немцев, которые будут искать убийц Кубе.

Они пришли сюда, к Оперному театру, здесь их ожидала грузовая машина. Водитель вывез их из города. Мария Осипова привела женщин к месту, где их ждал партизан с лошадью и телегой, чтобы отвезти в отряд.

А родственники Валентины Шуцкой пожелали захватить свой скарб, сказали, что не уедут без коровы и свиней. Поэтому в это дело вовлекли разных людей, взявшихся им помочь. Это в конечном счете стоило им жизни. Немцы их нашли и казнили…

Место Вильгельма Кубе занял эсэсовец Курт фон Готтберг, вот он был настоящим палачом белорусского народа: устраивал карательные акции, пытался задушить партизанское движение. Готтберг за свои подвиги был произведен в обергруппенфюреры СС, получил Рыцарский крест, а в сорок пятом попал в плен, и, не дожидаясь того, чтобы его повесили или расстреляли, покончил с собой.

Указом президиума Верховного Совета СССР от 29 октября 1943 года звание Еероя Советского Союза присвоили Елене Мазаник, Марии Осиповой и Надежде Троян. Некоторые подпольщики и историки удивлялись: почему «Золотую Звезду» вручили Троян, хотя она непосредственно не участвовала в казни Вильгельма Кубе?

Столкнулись интересы Наркомата госбезопасности и разведывательного управления Генштаба. Осипова работала на спецгруппу военной разведки, Троян — на спецгруппу госбезопасности. Похоже, в Кремле решили не обижать ни военных разведчиков, ни чекистов и приняли соломоново решение — наградить представителей обоих ведомств.

В Минске немцы упустили тех, кто непосредственно ликвидировал Кубе. Не нашлось предателей, которые бы сдали их оккупационным властям. Арестовали людей, не имевших никакого отношения к этой акции. В общей сложности уничтожили около двух тысяч человек.

И вот вопрос, который преследовал антифашистов и подпольщиков в разных странах Европы: стоило ли ликвидировать генерального комиссара Вильгельма Кубе (как и Гейдриха), если цена его казни — гибель такого количества невинных людей?

Массовое уничтожение мирного населения началось не после убийства Кубе, а с первого дня немецкой оккупации. Поэтому казнь Вильгельма Кубе была не только справедливой местью преступнику, но и предупреждением всем остальным нацистам.

ДАМА С ХЛЫСТОМ И АБАЖУРОМ

Придет день, и, соорудив петлю из казенной простыни, дама с абажуром повесится в камере женской тюрьмы, где отбывала пожизненное заключение. В мире ее так и знали — «дама с абажуром», совершенно особенным абажуром, перевернувшим представления о добре и зле у целого поколения.

«Дама с абажуром», она же рыжая «ведьма Бухенвальда», вошла в историю как самое мерзкое существо в нацистской Германии. А на это почетное звание в ту кровавую эпоху претендовали многие.

Узники вспоминали, что Ильза Кох, жена коменданта концлагеря Бухенвальд, любила кататься верхом по лагерю и хлестала заключенных — кто ей попадался на пути. А еще рассказывали, что она коллекционировала книжные переплеты и перчатки — из кожи убитых узников Бухенвальда. Выжившие не могли забыть, как однажды морозным февральским днем их три часа держали на плацу раздетыми, пока Ильза Кох вместе с надзирателями выискивала заключенных с красивой и необычной татуировкой. Они были обречены: их убивали, а с трупов сдирали кожу…

Ильза Кох разгуливала с дамской сумочкой, изготовленной из кожи убитых узников. А дома у нее была настольная лампа с большим абажуром, тоже изготовленным из человеческой кожи. Вот им она особенно восхищалась и с гордостью хорошей хозяйки радовала диковинкой гостей, завистливо разглядывавших роскошное убранство виллы коменданта лагеря.