Нож винодела

Осторожно положив бывшего жандарма, Кюш бросился бегом по улицам города. Памела натянула платье, не удосужась надеть нижнее белье. Из комнаты она выбежала босиком. Оказавшись у фонтана рядом с Марьеттом, она опустилась на колени. Кюш мчался по улицам Сент-Эмильона с пистолетом в руках. Он преследовал тень. Каблуки убегавшего стучали по мостовой. Кроме беглеца, в городе, казалось, никого нет. Памела поддерживала голову жандарма и била его по щекам, пытаясь привести в чувство. Но все напрасно. Подолом платья она вытерла пену, выступившую у него в уголках губ.

Внезапно раздались два выстрела. Молодая женщина инстинктивно пригнулась, закрыв Марьетта своим телом, а в гостинице тем временем стали распахиваться окна. Снова воцарилась тишина, и Памела в течение почти трех минут старалась реанимировать Марьетта. Собралась небольшая толпа. Люди наблюдали мрачную сцену. Прихрамывая, возвратился запыхавшийся Кюш с пистолетом в руке. Зеваки расступались, давая ему пройти.

— Черт возьми, он от меня ускользнул!

— Что у вас с ногой?

— Поскользнулся в этих проклятых сапогах на этих гнусных мостовых. Продолжайте, не останавливайтесь!

Памела вновь начала делать искусственное дыхание и массаж сердца. Движения ее были предельно точными и спокойными. Наконец она улыбнулась, утопленник открыл глаза. Памела легонько похлопывала его:

— Марсель, посмотри на меня, это Пам.

Марьетт что-то прошептал и снова закрыл глаза. Она сжала запястье жандарма, пытаясь уловить пульс. Ничего!

— Памела, ступайте и приведите мне Шане.

Проявляя все то же хладнокровие, она встала и ушла как раз в ту минуту, когда появился Анж Дютур. Лицо его распухло, правая бровь в крови.

— Черт возьми, Марьетт!.. Он опять напился и хотел, видно, освежиться.

Склонившийся над телом Кюш в ярости поднял голову:

— Придержите ваши комментарии, Дютур.

— Выглядит он неважно, и то верно, с водой у него всегда были нелады.

— Замолчите, или я арестую вас.

Зубоскальство Анжа раздражало Кюша. Полицейский не любил зевак. Они всегда спешат насладиться чужой бедой. Вид трупа неизбежно становится спектаклем для человеческого существа. Вокруг фонтана собралось с дюжину людей. У Мариуса Пульо испуганный взгляд, ошеломленная Нинетта закрыла рот рукой. Подбежал Кристоф Блашар в мокром фартуке, с порезом на предплечье:

— Что еще случилось?

Никто не ответил. Всех словно оглушило. Тогда главный виновед обратился к Анжу Дютуру:

— Вы опять подрались?

— Самое большее потрепали друг друга. Разве я спрашиваю тебя, откуда ты явился в таком виде?

Кюш бросил на них угрожающей взгляд:

— Хватит! Блашар, вызовите «скорую помощь», да поживее. Скажите, что у нас Глазго-З, они поймут.

— Где Памела?

— Она пошла за Шане, да вызовите наконец «скорую», черт возьми!

Со своей аптечкой первой помощи подошел Эрве Монлор, несколько минут назад находившийся в «Дубовой бочке»:

— Отойдите, дайте я попробую.

— Ему уже делали искусственное дыхание и массаж.

Аптекарь ударил кулаком по грудной клетке жертвы:

— Давай, Марьетт, не валяй дурака, возвращайся.

Нинетта, пораженная силой ударов, отвела взгляд. В ту минуту, когда Монлор поднял голову, торопливо подошел отец Клеман:

— Я слышал выстрелы, что происходит?

Монлор не скрывал досады. Кюш не желал мириться с худшим:

— Не останавливайтесь, продолжайте! Сейчас подоспеет Шане.

— Увы, я думаю, святой отец, вы как раз тот, кто нужен.

Аптекарь удрученно поднялся.

— Что случилось, капитан?

— Это Марьетт, мне кажется, он ваш…

Над телом склонился подоспевший тем временем профессор Шане. Он приложил указательный и большой пальцы к сонной артерии, пытаясь нащупать пульс. Затем приподнял веки Марьетта. Покачав головой, он повернулся к Кюшу:

— У него билатеральный мидриаз.

— То есть?

— Оба зрачка расширены. Для мозга это конец.

— Но, черт побери, я не понимаю, он ведь пришел в себя!

Врач поднялся:

— Это классический случай при смерти от утопления. Вода проникает в кровь, и возникает гемодилюция. На этой стадии эритроциты выделяют калий, который провоцирует остановку сердца. Пока идет химический процесс, утопленник может прийти в себя, но конец неизбежен.

— Ничего не попишешь!

Отец Клеман наклонил над безжизненным телом и перекрестил лоб умершего. Он начал молиться. Кое-кто из присутствующих, склонив голову, отдал последнюю дань усопшему. Закончив читать молитву, викарий осенил его крестным знамением:

— Аминь!

Уполномоченный по снятию проб уже не будет больше снимать их.

Вторник, 26 июня

Весь город и туристический филиал мэрии бурлят. Съемочная группа TF-1 нагрянула сегодня утром в Сент-Эмильон, дело принимает национальный масштаб. Все близлежащие гостиницы переполнены.

Капитан Кюш собрал свою команду и подвел итог драматических событий ночи. Кроме двух дежурных офицеров судебной полиции присутствовали Надя Маджер и лейтенанты Мартен и Нгуен.