Ножевая атака

– Этот ублюдок был прав! В тот день я так испугалась, что в тот момент не могла вымолвить и слова. Когда тот негодяй свалился под стол и заорал, несколько мужчин, не разобравшись, стали крутить Мишке руки, потом работники столовой вызвали дружинников. Я же в это время стояла и не могла сдвинуться с места. Когда Шаману вязали руки и выводили из зала, он никому ничего не сказал, а просто смотрел на меня и, видимо, ожидал, что я за него вступлюсь, но я этого не сделала. Когда я вспоминаю случившееся в тот день, мне всякий раз становится не по себе. Мишку увели, я постояла на месте еще какое-то время и пошла домой. В тот день я проплакала всю ночь, но так и не решилась пойти в милицию и рассказать о том, что произошло. Упавшую под стол вилку никто из очевидцев не видел, так что выходило так, как будто это Шаман затеял драку и покалечил того парня. Потом был суд, на который я даже не пришла, к счастью, Мишка получил условный срок.

Зверев покачал головой.

– Не слишком лицеприятная история…

– Я это понимаю и корю себя за этот подлый поступок, но теперь уже все равно ничего не исправить.

– И что же случилось потом?

– Как-то раз, когда я возвращалась с работы, кто-то окликнул меня. Я обернулась и увидела Мишку. Я очень сильно испугалась, ведь я решила, что он пришел посчитаться со мной. Я снова впала в ступор, но Мишка и не думал причинять мне боль. Он улыбался. Ни слова не сказав о моей трусости, просто предложил проводить меня домой. Пока мы шли, я пришла в себя и все ему рассказала: про тот случай на остановке, про то, что случилось в столовой, и попросила прощения, а он лишь рассмеялся и заявил, что все это ерунда. Однако он сказал, что раз того парня не задержали и он гуляет на свободе, то он снова может попытаться напасть на меня. Мишка предложил мне свою защиту, я согласилась.

Зверев понимающе кивнул:

– А через какое-то время стал за вами ухаживать?

Олеся улыбнулась.

– Поначалу он просто провожал меня домой, потом, когда прошло несколько недель и я успокоилась, мы стали вместе ходить в кино, на танцы… Как раз после того случая мама с сестрой уехали за город к тетке и остались там до конца лета. Так что моей сестре ничто не угрожало, а где-то через полгода я окончательно пришла в себя, потому что узнала, что тощего постигла заслуженная кара.

– Мишка его нашел?

– Нет! Он просто напал на другую девушку. Она оказалась смелее меня и попыталась дать мерзавцу отпор, в результате чего этот негодяй изуродовал ее лицо. Получается, что в какой-то мере девушке досталось по моей вине. Если бы я тогда не испугалась и рассказала правду…

Зверев вспомнил случай, о котором он читал в сводках о происшествиях. Это случилось в Любятого, какой-то подонок подстерег молодую женщину, возвращавшуюся от подруги, напал на нее и пытался изнасиловать.

– Да, я что-то такое припоминаю. Женщина стала кричать, на счастье, мимо проходили местные мужички. Они прибежали на крик, скрутили мерзавца, и он получил семь лет.

Олеся кивнула, достала из кармана платок и, вытерев им лицо, продолжала:

– После этого я перестала вздрагивать от каждого шороха, а Мишка меня по-прежнему охранял.

– И вас стала тяготить его чрезмерная опека? – догадался Зверев.

– Да! – голос девушки вдруг обрел былую твердость. – Я пыталась ему намекнуть, что пора с дружбой кончать, но он не хотел этого понимать. И однажды я осознала, что его забота вдруг превратилась в настоящую ревность – жуткую и устрашающую.

– И Мишка перестал быть «героем вашего романа», – усмехнулся Зверев.

– Он им и не был – героем!

– То есть вам не нравятся герои?

– Почему же, нравятся!

– Тогда чем же вас не устраевает Шаман? Он же вас спас… он же герой.

– Мишка совсем еще ребенок. Его интересуют только игры и детские забавы.

– Вы имеете в виду футбол?

– Не только футбол. А если честно, то мне еще не нравятся его дружки.

– Такие, которые сидят по ночам в подворотнях, поют песни под гитару и пьют портвейн, – подсказал Зверев.

– Да, именно такие. Неужели вы думаете, что они могут нравиться нормальным девушкам?

– Некоторым очень даже нравятся, – усмехнулся Зверев. – Но сейчас не об этом. Расскажите мне все, что знаете о его друзьях.

Олеся наморщила свой хорошенький лобик.

– Не особо много. С его приятелями я вообще не общаюсь. Не люблю блатных.

– Подождите. Если я вас правильно понял, вы ведь с Шаманом примерно одного возраста?

– Так оно и есть.

– Тогда если вы считаете Шамана ребенком, то какие же мужчины нравятся вам?

Олеся как-то неестественно рассмеялась.

– Мне нравятся мужчины постарше, например, такие как вы.

Зверев вздрогнул и удивленно посмотрел на собеседницу. В ее взгляде был вызов, и Павел Васильевич поспешил отшутиться:

– Или как Липницкий?

Олеся рассмеялась, и Зверев в очередной раз отметил, что она очень красива.

– Этот пижон? Ни капельки не нравится.

– А чем же тогда он плох?

– Смазливый, наглый… Считает себя неотразимым, а внутри пустой, как разобранная матрешка.

– Зачем же тогда вы пошли с ним танцевать? Вы ведь знали, что Мишка Шаман этого терпеть не станет.

Олеся вздохнула и пожала плечами.