Ншан или Знак Свыше (СИ)

И потом – не он ли повинен в ее беде? Эта мысль вот уже сколько лет не давала ему покоя. Ведь если бы в тот злополучный день он не увел ее из дому, не оставил в саду одну, не окликнул бы, возможно ничего бы и не было. Она не потеряла бы зрение, и любой парень посчитал бы за счастье взять ее в жены.

Левон сильно вырос, раздался в плечах. Руки у него теперь были большие, мозо-листые. Взгляд почти всегда – если Ншан не было рядом – хмурый, неприветливый. Он не общался со сверстниками вне работы, избегал девушек, тщетно пытавшихся привлечь его внимание. С того самого дня, семь лет назад, несмотря на уговоры и гнев отца, он раз и навсегда отказался от роли барабанщика при отцовском дудуке, не принимал больше участия ни в веселых, ни в грустных событиях.

- До каких пор ты будешь сторониться людей? – негодовал Мигран. – Можно подумать, ты ослеп вместе с Ншан. Оглядись по сторонам – сколько крепких, ладных девиц поднялось на селе. Просто загляденье! Не будь эгоистом. Твоя мать не может вечно держать дом на своих плечах. Ей нужна помощница. Наши дочери повылетали из родительского гнезда дом должен звенеть детскими голосами. Иначе это не дом. Очаг остынет, развеется по ветру. Ты – мой единственный сын. Я возлагал на тебя все свои надежды. Ведь ты не допустишь, чтобы наш род угас, верно, сынок?

Левон слушал, опустив голову, и хмуро молчал.

- Ну, вот что! Даю тебе срок до зимы. Выбери себе невесту.

Левон поднял голову и в глазах его вспыхнул упрямый и мрачный огонь.

- Отец, я люблю Ншан! – неожиданно для себя выпалил он. Только для себя. Потому как все давно знали его тайну.

- Сын мой, - понизив голос, мягко возразил Мигран. – Я понимаю тебя. Ншан – девушка замечательная. Ты увлечен ею с детства. Возможно потому, что она всегда была рядом, за соседским забором. Но ведь теперь она слепая. Посуди сам, вместо помощницы ты привел бы в дом обузу.

- Она не хуже других справляется с домашней работой.

- Ну а когда она станет матерью. Как она будет ухаживать за детьми? На ощупь?

- Замолчи... Замолчи!!! – Левон вскочил, отшвырнув стул, и бросился вон из дому.

Его сердце переполняло отчаяние. Отец задел самое уязвимое место: мать, не видящая своих детей. Что может быть ужаснее! Он – другое дело. Она видела его прежде чем ослепла. Она помнит. Но дети! Никогда-никогда не узнать, как выглядят твои собственные дети? И как они, их будущие дети, станут относиться к нему, своему отцу? Не обвинят ли они его в том, что это он выбрал для них слепую мать?

Левон вернулся домой глубокой ночью. Вошел крадучесь, чтобы не разбудить родителей. Напрасно старался – отец с матерью сидели за пустым столом, накрытым крахмальной белой скатертью и терпеливо его ждали. Их неестественно торжествен-ный вид удивил и напугал Левона. Он остановился посреди комнаты, вопросительно глядя на родителей.

Ни в чем не упрекнув его, отец тихо сказал:

- Присядь к столу, сынок.

Левон послушался. Сложив, как в детстве, руки на коленях, он молча ждал.

- Мы с матерью все обсудили. – Теперь голос Миграна зазвучал торжественно. – И вот наше решение: Мы не хотим, не имеем права ломать твою жизнь... не те теперь времена. У каждого своя судьба, свой крест... – Он умол и посмотрел на жену, давая ей слово.

- Ншан так Ншан, - проговорила Анаид, глядя не на сына, а куда-то в сторону, будто боялась встретиться с ним взглядом. – Будь по-твоему, Левушка. Мы знаем ее с детства. Она хорошая девочка. К счастью, мы еще не стары. Поможем.

Левон смотрел на родителей полными слез глазами и сердце его радостно коло-тилось. Он всегда знал, что его отец и мать – лучшие родители в мире... Конечно же он не заснул до самого утра. Ему не терпелось побежать к Ншан и рассказать ей обо всем.

Медленно, ох, как медленно переползало Солнце через вершину горы, заслоняв-шей горизонт. Впрочем, никто никогда не видел в здешних краях горизонта – лишь убегающие вдаль вереницы горных хребтов, каждая следующая голубее, воздушнее, прозрачнее. Горы здесь, наверное, единственное, в чем не было недостатка. Да не просто горы – скалы! А если земля, так непременно усеянная валунами, некогда исторгнутыми огнедышащими жерлами вулканов, ныне до поры до времени безмятежно спящих.

Воду поднимают в село по трубам со дна ущелья. Зимой ручей иногда промерзает, а летом в любой момент грозит пересохнуть. Ровная площадка, которую можно засадить или засеять, тоже редкость. Новый дом поставить и то негде. Так и живут, в вечной борьбе с природой, в вечной от нее зависимости. Вот и бежит молодежь в город. И он бы давно ушел... если б не Ншан. Словно приворожила она его. Незрячая, а держит сильнее прежнего. Он и жизни-то себе не мыслит без нее. Даже глядеть, как ловко она чистит картошку, и то удовольствие.

Солнце отделилось, наконец, от горы и свободно воспарило в туманном, сонном небе – значит, тетушке Сильвии пора идти на работу, а Ншан уже встала.