Ну и наломали вы дров, инспектор

Джойс... Джойс... Ее нежный, трогательный взгляд... И Мортлок попался как мальчишка! Стоило всю жизнь бороться с преступниками! Смешно. С какой точки зрения ни взгляни - с человеческой ли, с профессиональной - он смешон и жалок. Завтра весь Скотленд-Ярд начнет потешаться над "несчастным Мортлоком, который"... А потом придется еще выступать свидетелем на процессе Джойс Гендерсон. Крис заранее знал, что не выдержит такого испытания. Он не мог представить, как будет публично рассказывать о своих обманутых чувствах и растоптанных надеждах. Мортлок так и слышал злорадное хихиканье в зале. Полицейский в роли обманутого влюбленного. Да еще кем и как! И каждое его слово только подтолкнет Джойс к эшафоту. Крис презирал себя за то, что не может отделаться от нежного чувства к несуществующей женщине. Но сколько бы он ни прожил на свете, всегда будет привязан к этой тени, рожденной его воображением.

И вправду, наломал дров. Джанет никогда его не простит, Болтон больше не заговорит с прежним доверием. Барбара и в смертный час не перестанет проклинать. Дэвис, осужденный на десять лет заключения, наверное, все еще ломает голову, не понимая, чем заслужил такую ненависть Мортлока, а бедная больная, вырванная из привычного мирка, умрет в не знающей жалости атмосфере безвестного сумасшедшего дома. И Джойс, когда на нее перед казнью накинут черный капюшон, с ненавистью вспомнит о Мортлоке, обвиняя во всех своих несчастьях его. На что теперь надеяться? Ничего больше не осталось, кроме одиночества. Совсем недавно Крис верил, что избавится от него, а сам еще пуще запутался в липкой паутине. Наломал дров...

Он вышел из Ярда в половине второго. Только изнеможение могло победить терзавшую его боль. Махнув рукой на расстояние, отделявшее его от Хэммерсмит, полицейский отправился домой пешком.

Через Бердкейдж и Конститьюшн Хилл он дошел до Найт-бриджа, миновал Гайд-парк и Кенсингтон-сквер и свернул на бесконечную Кенсингтон-Хай-стрит.

Погруженный в беспросветные мысли, Крис шагал как автомат и не заметил медленно ехавшей следом машины. Только услышав скрип тормозов, он обернулся.

- Инспектор Мортлок?

Полицейский сразу понял, что это Барбара Коукбэн, и так же быстро сообразил, что сейчас умрет. Но охватившее его чувство больше всего походило на облегчение.

- Инспектор Мортлок?

- Добрый вечер, Барбара, - спокойно ответил он.

Танцовщица явно колебалась, и голос ее звучал не слишком уверенно.

- Я убью вас, Мортлок.

Крис подумал, что насмешка, быть может, подхлестнет Барбару.

- Кишка тонка!

Прикрыв глаза и думая о Джойс, какой хотел бы ее запомнить, Мортлок двинулся навстречу автомобилю.

Проходившие мимо Олимпии патрульные полицейские Герберт Моридж и Джон Стерджес вздрогнули, услыхав выстрелы.