"Ну и нечисть". Немецкая операция НКВД в Москве и Московской области 1936-1941 гг

Пауль Франкен прибыл в СССР вместе с женой Флорой из Латвии и работал на Путиловском заводе в

Ленинграде. Накануне Седьмого конгресса Коминтерна он отправился по поручению ЦК КПГ в Прагу для

установления контактов с эмигрировавшими туда левыми социалистами, прежде всего с Максом Зейдевицем

и группой Ауф

37

хойзер78. Отчет Франкена о его деятельности в Праге понравился председателю КПГ Вильгельму Пику, и тот

настоял на его повторном приеме в компартию и оставлении в Москве. Вся переписка Франкена с Прагой

ложилась на стол Пика. Параллельно КПГ предпринимала попытки наладить контакт с Зейдевицем через его

сыновей Хорста и Фридолина, прибывших в Москву в 1935 г. и арестованных три года спустя.

3. Совзагранслужащие

На стыке российской и германской истории находится весьма интересная тема, которая пока еще не нашла

своих исследователей. Речь идет о деятельности советских учреждений в Германии — полпредства,

консульств и торговых представительств. Анализ АСД показал, что около 50 немцев, ставших объектом

нашего исследования, работали в этих учреждениях. Как правило, занимали они низовые должности

(курьер, переводчик, заведующий канцелярией, машинистка), да и особой работы от них не требовали. Их

силы и таланты разворачивались в другой сфере — в сфере партийной борьбы. Заполнение низовых постов в

советских загранучреждениях немецкими коммунистами являлось ключевой формой прикрытия и

финансирования деятельности КПГ и в меньшей степени резидентуры советской разведки.

Из этих людей вербовались сотрудники разного рода экспортно-импортных учреждений в Москве, и среди

них было немало приехавших в Советский Союз в качестве «иностранных специалистов». Особым спросом

и в Исполкоме Коминтерна и в промышленных наркоматах пользовались машинистки-стенографистки,

владевшие немецким языком, поэтому среди прибывавших по этой линии преобладали женщины.

Обращают на себя внимание две даты, когда приток таких кадров значительно усиливался. Первая — 1931 г., когда советское руководство приняло решение о резком сокращении персонала загранучреж-дений. И вторая

— 1933 г., когда гитлеровское правительство взяло курс на репрессии в отношении их сотрудников,

являвшихся германскими гражданами. Кроме того, стали закрываться целые представительства, такие как

советское консульство в Штеттине (там работал

В письме от 30 апреля 1935 г. Франкен отмечал, что недоверие еще очень сильно и социалисты не готовы к прямым

переговорам с КПГ (РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 205. Д. 1481).

38

Эдуард Штилов, утверждавший на допросе, что в связи с ликвидацией консульства всем его сотрудникам

была предоставлена возможность выехать в СССР), филиалы торгпредства в Гамбурге (Павел Вальд) и

Данциге (Вильгельм Фейерхерд). Георг Кульц с 1925 г. работал в берлинском торгпредстве курьером и

завхозом, в июне 1933 г. он участвовал в отражении налета фашистов на это учреждение и находился под

следствием, советские дипломаты помогли ему выехать из страны. После приезда в СССР Кульц получил

статус политэмигранта.

В Москве таких людей старались трудоустроить, помогали с принятием советского гражданства. Спрос на

специалистов такого рода был большой, и они в большинстве своем встраивались в советскую номенклатуру, продолжали работать на советскую разведку. Приведем в качестве примера судьбу Эдуарда Шейбе,

получившего в 1928 г. 6 лет тюрьмы за промышленный шпионаж в пользу СССР. Он пытался

сфотографировать новейшую конструкцию дирижабля и был взят с поличным. Латышское подданство

Шейбе позволило Москве галантно не заметить произошедшее. Его не стали менять на арестованных

германских шпионов, что было в те времена обычной практикой.

Однако в советском полпредстве все эти годы продолжали заботиться о семье Шейбе, оставшейся проживать

в Берлине, ей выплачивали постоянное пособие. Когда Эдуард вышел из тюрьмы летом 1934 г., нацистские

власти тут же выдворили советского шпиона из страны. Коллеги-разведчики встретили Эдуарда Шейбе в

Москве без особых почестей, но в беде не оставили — обеспечили работой, взяли на себя оплату номера в

гостинице. Были быстро улажены формальности, связанные с воссоединением семьи79.

Извилистые судьбы немцев, связавших себя с советской разведкой и загранучреждениями, не раз ставили в

тупик бюрократические структуры. Зачастую разбирательство продолжалось до тех пор, пока сотрудники

органов госбезопасности не разрубали «гордиев узел» накопившихся проблем. Родившийся в Риге, т. е. на

территории Российской империи Бруно Альбрехт в годы Гражданской войны работал в немецкой секции ЦК

РКП(б). В начале 20-х гг. он был командирован на партийную работу в КПГ. Для своей легализации он был

принят на работу вначале в полпредство, а потом в торгпредство СССР. Ему удалось уговорить полпреда H.

Н. Крестинского оформить советское гражданство. Погрязнув в финансовых нарушениях, Альбрехт был