Ну, Ленка, держись…

Не прошло и минуты, как в горницу заглянуло круглое румяное личико с голубыми глазенками, испугано пискнуло и скрылось за занавеской, что отделяла горницу от остальных помещений. И сразу на пороге появилась дородная молодая женщина, румяная, как тот ребенок, что выглядывал из занавески, голубоглазая, русые волосы ее, убранные в косы, были уложены вокруг ее головы. Статная, красивая женщина в платье до пола словно и не ходила, а плыла по воздуху.

– Добро пожаловать в наш дом, как вы себя чувствуете,– голос ее оказался мелодичным и удивительно красивым.

– Хорошо, а как я здесь оказалась?

– Так шаман тебя в реке нашел, ударилась ты видимо сильно, без сознания была, вот он нам тебя и принес, Иван – то мой фельдшер.

В голове у меня еще мутилось, но ее слова меня успокоили, значит, что родители, пещера, старик мне просто померещились, это плод моего воображения. Уф, сразу стало легче. Вот чего только не придумает воспаленный мозг.

– А где мои вещи?

– Так мы твой рюкзачок из воды достали, сушатся вещи то. А откуда ты, девушка? И как тебя зовут?

– Леной меня зовут, из Москвы я.

– Оооооо, – округлив красивые губы, пропела женщина. – А меня – Оксаной, из Москвы к нам ни разу еще люди не приезжали.

Странно, к ним не приезжали, меня что, далеко по реке отнесло, тут вообще-то на туристическом маршруте куча москвичей.

– А где я сейчас?

– Так в тайге, милая, до ближайшего города верст четыреста будет, у нас тут станция метеорологическая, вот живем, тебе еще повезло, что шаман рядом был, а так бы волки сожрали.

Меня от ее слов холод пробил до костей, значит, по реке меня отнесло далеко. Вроде речушка маленькая была, мелкая, каменистая. Как же мне отсюда выбраться?

Как я доберусь до Москвы?

– Ты лежи пока, сейчас кушать подам, тебя мой муж осмотрит, когда поправишься, тогда и поедешь домой.

Она словно услышала вопросы, что были в моей голове, а может я сказала их вслух?

Иван пришел только к вечеру, это был богатырь, роста под два метра, шириной в плечах со шкаф, его дородная жена на фоне мужа смотрелась тоненькой тростиночка. Огромными ручищами он потрогал мою голову, чем-то блестящим посвятил в глаза, поспрашивал, как себя чувствую и вынес вердикт, что я почти здорова, вот только лучше всего мне полежать день или два, чтобы не было осложнений.

Но лежать никак не хотелось. Было скучно, солнце светило в окна, зазывая на улицу, лежать и смотреть в окно на густой куст сирени и деревянный забор, или как сонная толстая муха бьется в стекло, не очень то интересное развлечение. Но по настоянию хозяина я пролежала в постели еще день. Моя одежда высохла, и вечером следующего дня я решила выйти на улицу.

Окружающее меня порядком удивило. Оказалась метеорологическая станция не такая уж маленькая. Это была довольно большая деревня, все дома которой были деревянными, и не просто избушками, а – теремами с резными ставнями, кружево деревянной резьбы свисало с крыш, обрамляло окна, и крыльцо, терема словно вышли из-под резца древних зодчих. Через всю деревню шла довольно неплохая асфальтовая дорога, по обеим сторонам которой были тротуары, выложенные плиткой. Возле каждого дома цветочные клумбы, в глубине дворов постройки и беседки, все засажено цветами, декоративным кустарником, везде перголы увитые плющом. Не каждый московский двор может похвастаться такой красотой.

Был вечер, солнце шло на закат, по нагретым тротуарам прогуливался народ. И вот тут до меня дошло, что же здесь не так. Все женщины были в длинных платьях, головы их покрывали шелковые, цветные платки. Мужчины же просто приверженцы парижской моды, все в широких льняных брюках и таких же рубашках навыпуск, наверное, на Лазурном берегу это смотрелось гармонично, но в глубинке, в тайге…

Первая моя мысль была: Может я к сектантам попала? Что-то странное было в этих нарядах. Может они старообрядцы, говорят таких много в Сибири. Среди гуляющих бегало много детей, они играли в догонялки, прятались за мамины длинные юбки, радостно смеялись. Все друг другу улыбались. Проходя мимо меня, женщины здоровались, улыбаясь во все тридцать два зуба, мужчины приветствовали меня кивком головы, сдержано и солидно.

А я стояла, как соляной столб с открытым ртом, разглядывая необычный поселок.

Немного потоптавшись на пяточке перед домом, я решила осмотреть необычную деревню. Наверное, рот мой был раскрыт так широко, что пробегающие мимо мальчишки засмеялись, тыча в меня пальцем, вежливые взрослые одернули их, призывая к учтивости.

Это привело меня в чувства, и мой рот, наконец, то захлопнулся, дальше я шла, стараясь не удивляться тому, что вижу.