Ну, понеслось!

  - Ладно, так и быть завтра на пляже с тебя кило мороженого! - пошла она на попятный.

  - Ты пойдешь?! - удивился Макс, будто не сам приглашал. Не, ну идиот?!

  Я отвернулся.

  - Конечно, ты только мороженое не забудь! Шоколадное... хотя любое пойдет, - мягко уточнила девушка, ища глазами, куда положить две большущие коробки, от которых волнами расходился потрясающий аромат сыра.

  Макс кивнул и поднялся, собираясь уходить, его явно очень задело, что Люда не дала заплатить. Она тоже чувствовала, что гостю уже давно пора, а может и что другое, не знаю, но она только молча встала с дивана, чтобы его проводить.

  Макс, нахмурившись, посмотрел на меня, поцеловал хозяйку в щеку и ушел.

  А он думал, мне с ней легко! Я с довольным стоном вытянул лапы, наблюдая как суетиться Люда, возясь с пиццей. Через минуту она куда-то исчезла и появилась передо мной уже в белом махровом халатике с большой тарелкой полной горячей пиццы:

  - Смотри, золотко, это будет твое личное блюдо. Обожаю предметы на новогоднюю тематику, - пояснила девушка, устраивая тарелку на паркете перед моим носом.

  Я вгляделся в тарелку, из-под куска пиццы на красном фоне весело торчали ноги деда Мороза в высоких сапогах, а каемка была из украшенных разноцветных шариками елок, связанных между собой цветными серпантинами. Так, а теперь еще слюнявчик на шею, пожалуйста. Хотелось улыбнуться, но привычно заворчал про себя, скрывая смущение: "А специй-то сколько - на год своего нюха лишусь!".

  Да, меня смущало ее отношение, куда легче реагировать на равнодушие, это привычно и легко, а что делать с искренней заботой?!

  - Малыш, ты поешь, а я пока в душ... - потрепала меня по голове девушка.

  Я слопал предложенное, и улегся на новом одеяле в ожидании хозяйки...

  Она появилась, благоухая шампунем, в тонкой голубой ночной рубашке с ленточками бретельками и разрезом до бедра.

  - Малыш, наелся? Пойдем, покажу, где для тебя приготовлена вода...

  Я пошел за ней, пряча глаза, которые так и норовили...

  Да и девушка не помогала, предложив воды она, прижала мою голову к себе и печально вздохнув, прошептала:

  - Эх, малыш, если бы ты понимал...

  Я вырвался, не представляя, какое еще испытание на прочность она затеет...

  Вернувшись в комнату, Люда включила телевизор, пощелкала пультом, нашла какой-то фильм о войне и тихо позвала меня, хлопнув рукой по дивану:

  - Лапочка, иди сюда! Как хорошо, что ты здесь. Мне иногда выть хочется от того, что никого рядом нет...

  Я понимал, что она разговаривает сама с собой, чем с псом, но от этого легче не стало.

   Такое пристальное рассмотрение чьего-то одиночества, притом знакомого до боли, выносить куда тяжелей, чем все телесные искушения. Хотелось обнять, прижать ее к себе, согреть, чтобы навсегда изгнать горечь из ее голоса. Я влез на диван. Девушка, обхватив руками, нежно обняла мою шею, и склонила свою голову к моей.

  Телевизор шумел, Люда смотрела в него, но я точно знал, она ничего не видит и не слышит, погрузившись в свои мысли.

  Так мы и просидели до конца фильма, потом Люда очнулась, отпустила меня, выключила все и "поцеловав на ночь", легла спать... А я еще долго валялся с закрытыми глазами, не мог уснуть...

  ***

  Люда утром встала по первому писку будильника, ворча на себя, что забыла отключить его на выходные.

  Я недавно уснул и подниматься мне совсем не хотелось. Она тихо прошла мимо, взявшись за какие-то свои дела.

  В обед нас ждал на пляже Макс, Люда сказала ему, что раньше пойти не сможет, ей для работы надо подготовить одежду на неделю. Она возилась с костюмами, а я лежал и наблюдал за ее хлопотами и, не догадываясь, сколько возни доставляют эти ее "деловые костюмчики".

  Наконец отгладив последний серый блейзер, Люда наконец заметила, что я смотрю на нее.

  - Привет, солнышко, встал?

  Я улыбнулся, свесив язык, но с одеяла не поднялся.

  - Сейчас еще капельку и мы пойдем гулять, а еще зайдем в булочную и купим тебе что-то вкусное, такой план пойдет?

  Угу, еще бы... Честно говоря, домой мне совсем не хотелось. Людочка, как была в темных джинсах и белой майке, заплела волосы в короткую косичку, влезла в розовые шлепки с кожаными бабочками и решительно двинулась к двери, но потом резко притормозила:

  - Я не знаю, как тебя вести по улице. Ты умница и никого не укусишь, но ведь люди этого не знают...

  Я подошел и стал с правой стороны, словно по команде "рядом". Не в курсе, что подумала Людмила, но взъерошив мне шерсть на затылке, прошептала:

  - А что делать? Уверена, ошейник из ремня тебе не понравится... - и мы пошли.

  Распугав на площадке для выгула весь собачник, прошлись по улице до булочной, где я смиренно сидел у входа в магазин, изображая дрессированного пса. Прохожие то и дело шептали "волк, волк", только Людмила оставалась в счастливой уверенности, что с ней умный домашний пес.

  ***